Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

Осколок размером с кулак шлепается на землю в каком-то метре от меня. Везение! Без везения на войне никуда! Если сравнить число потерь с успехом, оно ничтожно. Прямо перед нашим сектором обстрела у первого ряда траншей грудами громоздятся трупы русских солдат. Самое противное, что завтра всех нас будет рвать от трупной вони. И опять придется, словно медсестрам, бегать с прижатыми ко рту носовыми платками. Но тут обстановка круто меняется: мы получаем приказ о замене. Замена произойдет вечером. Никому не понять воздействия подобного приказа на эмоциональное состояние фронтового солдата, бойца с передовой. Не стану исключать, что кто-то из наших даже прослезился… Нервы ведь не железные.

Прибывшего вестового встречают как божество. Даем ему последние сигареты и остатки шнапса. Замена осуществляется в полночь без каких-либо осложнений. Ранним утром мы добираемся до наших снабженцев в Барахтах. И теперь спать, спать, спать.

7 сентября

Жара невыносимая. Влажная духота хуже любой пытки. Тысячи жирных мух – еще одна пытка. Они повсюду и всегда, днем и ночью. Целыми стаями садятся на все съедобное. У меня вмиг пропадает аппетит, стоит только подумать, на что они вообще садятся… На те самые трупы, что грудами свалены у нас на передовой и на дерьмо в наших временных сортирах. Поэтому, кроме ран, приходится опасаться и серьезных желудочно-кишечных заболеваний.

Об отдыхе или сне и думать не приходится. С тех пор как в тылу резко активизировалась деятельность партизан, о безопасности приходится забыть. Разумеется, мы высылаем в тыл посты, задача которых – хватать партизан и дезертиров. Но сей раз это уже не сопливые девчонки, а фанатики-большевики. Уставятся на нас пустым взором и лыбятся. В результате обысков обнаруживается масса любопытных вещей: карты местности, тысячи русских рублей, новенькие паспорта. Из-за этой проклятой жары нам и так тошно, а тут еще эти их дурацкие ухмылки. Они бесят нас так, что едва сдерживаемся.

Расследование обычно проходит быстро и «эффективно». Одному из партизан приставляют дуло пистолета к виску и с улыбкой произносят «карашо». Затем его оставляют переводчику, который избивает его до потери пульса. После этого мальчишка, корчась на земле, признается и в своих, и в чужих грехах. Сообщает, кто их послал, куда и зачем. Пофамильно. Мы убедились, что запугать русского не так уж и сложно. Накинешь ему на шею петлю, он еще ухмыляется, глядя на тебя. Но если дать ему как следует, в его глазах появляется страх, и он выложит тебе все, что ты хочешь от него узнать.

8 сентября

Ночью стал накрапывать дождь, а сейчас уже льет как из ведра. Земля за несколько часов превратилась в черное месиво. Вчерашние дороги стали потоками грязи. Жидкая грязь стекает по промоинам вниз в лощину, и за несколько часов та превращается в озеро. Нигде ни на чем и никуда и на километр не проедешь. Сапоги наши функционируют как фильтры, только с обратным эффектом – грязь проходит, оставаясь внутри, а вода выходит наружу.

Вспоминаются наши бравые солдатики, кто сейчас сидит в окопах и траншеях. Бедняги, тяжело им приходится. Промокли до нитки. А траншеи и окопы наполовину залиты грязной жижей. Но, несмотря ни на что, артиллерия палит сегодня вовсю. Черт, и когда же только придет конец этой окопной войне!

9 сентября

Снова дождь, от души надеюсь, что за предстоящие две недели погода изменится – в противном случае ни о каком взятии Киева и мечтать нечего.

10 сентября

Все тот же серый супчик. Завтра нам предстоит снова на передовую. И в душе у меня сплошная серятина. За все эти дни отдохнуть по-настоящему так и не удалось, хотя отдых мы заслужили. Сейчас мы чувствуем даже большую усталость, чем до прибытия сюда. И вот нас снова гонят на передовую, в эти мокрые и затопленные грязной водой дыры, да еще в эту скотскую погоду.

Окончательный приказ заслушиваем в полдень. Нам предстоит выполнить очень непростую задачу – обеспечить поддержку силами пехоты наступление на Запорожье. На всех участках объявили об этом[16]. Запорожский участок считается еще опаснее, чем в Почтовой. Он самый сложный на всем западном направлении Киевского фронта. Вся территория покрыта густыми лесами, необъятными болотами и чрезвычайно сложна для контроля, что дает русским возможность делать нам кучу гадостей. Ладно, поглядим. Меня такое положение отнюдь не вдохновляет. Но у нас сегодня хоть одна радость – дождь прекратился. Слава богу!

11 сентября

Палящее солнце зависло в небе. Дороги просыхают здесь на удивление быстро. Но тяжелые транспортные средства все же увязают в оставшейся непросохшей каше. По самый дифференциал! Их, разумеется, вытаскивают, но сколько сил и пота это стоит.