Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

Куда мучительнее и тяжелее другая война, та, когда ты, искушенный солдат-фронтовик, не трус и не пораженец, вынужден вести затяжные оборонительные бои. Естественно, бои такого рода лишь вскользь упоминаются в военной прессе. В этих боях нет моментов, которые полностью компенсируют все трудности наступления. Мы ожесточенно деремся за каждый метр земли, все сразу – офицеры, унтер-офицеры и рядовые солдаты, все мы днями, а иногда и неделями лежим в окопах и траншеях под страшным огнем противника и не уступаем ему. За одной атакой следует другая, потом контратака и так далее.

Если говорить о героизме, то это героизм каждого фронтовика в отдельности, тех безымянных сотен и тысяч солдат и офицеров, которые героически выдержали оборонительные бои последних месяцев.

Идет легкий снежок, и холодный ветер дует нам прямо в лицо. Все уставились туда, где в любую минуту может разверзнуться ад. С первыми лучами солнца мы ждем атаку русских. Тысячи людей ждут и ждут… Ждут, нервно теребя противогазные коробки, перекладывая ручные гранаты, готовясь к обороне. Сотни бессмысленных, машинальных действий.

Наши товарищи-артиллеристы застыли у своих орудий, они тоже ждут… Кто-то нетерпеливо мусолит винты разведывательного планера. Тяжелые гаубицы расположились далеко, очень далеко… Повсюду готовые к стрельбе снаряды. Артиллеристы-реактивщики в сотый раз проверяют сопла реактивных мин – именно их залп должен будет смести первую волну атаки красных. Все должно работать, как часы, чтобы не позволить превосходящей по численности большевистской орде смять нас и заполучить еще кусок этого вымершего города.

Дрожа от холода и страха, заползаем в окопы и траншеи… Да, зубы у нас выбивают дробь не только от холода! Тысяча вглядывающихся вперед посеревших лиц… Успех обороны зависит от глаза горстки солдат – наблюдателей на передовой. Именно им предстоит вовремя распознать угрозу в пелене снега…

Снег становится гуще. Через метровую полосу грязной жижи неловко прыгает вестовой. Приказ из штаба дивизии! «В момент атаки противника нашей пехоте нанести ответный удар и немедленно начать контратаковать. Противотанковое подразделение поддерживает атаку и одновременно нейтрализует танки противника». Если судить по тому, что накорябано на этой засаленной бумажке, нам предстоит уклониться от удара врага и как можно скорее попасть в мертвую зону его тяжелой артиллерии.

Мы мерзнем, слезящимися глазами уставившись в хлопья снега, ждем…

И тут внезапный разрыв сотрясает все вокруг. Начинается сметающая все артподготовка Советов. Их артиллерия бьет с удаленных позиций, а вот противотанковые орудия русских тявкают из здания на противоложной стороне улицы. Танки бьют и справа, и слева, эскадрильи авиации угощают нас бомбами с небес. Время от времени тут или там рванет мина.

Гроза! Разразившаяся в аду гроза! Грохот, рев, свист… Свист тысяч осколков разнокалиберных орудий, свист сотен пуль, разлетающаяся черными брызгами грязь, тухлая пороховая вонь и среди всей этой какофонии мерные хлопки наших минометов.

Нам предстоит пройти через этот ад, пехотинцы устремляются на врага, опережая нас, от них требуется сейчас бесстрашие и твердость духа, упорство и хладнокровие. Им ни на секунду нельзя и мысли допустить о том, что их сейчас могут убить или ранить.

Шум пехотного боя: пулеметные очереди солдат, не более чем едва различимые пикколо в громоподобной симфонии войны. Но именно они, именно легко вооруженный личный состав, в конечном итоге и решит исход боя.

После часовой кровопролитной, остервенелой рукопашной схватки атака красных отбита. Они исчерпали резервы сил. К нам в тыл, спотыкаясь, с искаженными ужасом лицами, бредут пленные. Но тяжелые вооружения по-прежнему весомо заявляют о своем существовании, слышны и залпы тяжелой артиллерии, артиллерия врага пытается хоть на несколько секунд пробить брешь в цепи обороняющихся на случай второй или третьей атаки.

Вот уже несколько дней, как сильно похолодало. Сегодня на термометре минус 25, руины покрыты толстым слоем снега. Но постоянные разрывы смазывают эту непорочную белизну, стряхивая снег в грязь, оставляя на нем жуткие черные и красные пятна. Сложности начинаются снова, одному Богу ведомо, что готовят нам следующие недели. Вдруг эту не нарушаемую ничем идиллию ярким светом прорезают сигнальные ракеты советских бомбардировщиков. И с этой минуты настоящие звезды на небе уже не различимы – их заменяют искусственные.

Непривычно спокойно на всем воронежском участке. Говорят, русские отвели большую часть войск для участия их в крупных наступательных операциях на юге. Ну что же, подождем – увидим! Наша солдатня – мастера по распространению всякого рода слухов. Однако совсем не похоже, что нас здесь на несколько дней вдруг оставят в покое! До сегодняшнего дня ни о каком покое и речи быть не могло. Мне представляется, что все продолжится после прибытия свежих сил.