Ада, или Радости страсти

Усадьба Ардис – сады и услады Ардиса – вот лейтмотив, сквозящий в «Аде», пространной, восхитительной хронике, основное действие которой протекает в прекрасной как сон Америке, – ибо не схожи ли воспоминания нашего детства с каравеллами виноземцев, над которыми праздно кружат белые птицы снов? Главным ее героем является отпрыск одного из самых славных и состоятельных наших родов, доктор Ван Вин, сын барона «Демона» Вина, фигуры, памятной на Манхаттане и в Рено. Конец удивительной эпохи совпадает с не менее удивительным отрочеством Вана. Ничто в мировой литературе, за исключением, быть может, воспоминаний графа Толстого, не может сравниться в радостной чистоте и аркадской невинности с «ардисовской» частью этой книги. Посреди сказочного сельского поместья, принадлежащего его дяде, Даниле Вину, коллекционеру произведений искусства, чередою чарующих сцен разворачивается пылкий отроческий роман Вана и хорошенькой Ады, воистину удивительной gamine, дочери Марины, увлеченной сценой жены Данилы. К мысли о том, что их отношения представляют собой не просто опасный cousinage, но и включают элемент, недопустимый с точки зрения закона, читателя подводят первые же страницы книги.

Несмотря на множество сюжетных и психологических осложнений, повествование подвигается вперед скорым ходом. Не успеваем мы отдышаться и мирно освоиться с новым окружением, в которое нас, так сказать, забрасывает волшебный ковер автора, как еще одна прелестная девушка, Люсетта Вин, младшая дочь Марины, тоже без памяти влюбляется в Вана, нашего неотразимого повесу. Ее трагическая судьба образует один из центральных мотивов этой восхитительной книги.

Остаток истории Вана содержит откровенный и красочный рассказ о пронесенной им через всю жизнь любви к Аде. Их любовь прерывается браком Ады с аризонским скотоводом, легендарный предок которого открыл нашу страну. После смерти Адиного мужа влюбленные воссоединяются. Они коротают старость в совместных путешествиях, прерываемых остановками на множестве вилл, которые Ван – одну прекрасней другой – воздвиг по всему Западному полушарию.

Очарование хроники далеко не в последнюю очередь определяется изяществом ее живописных деталей: решетчатая галерея, расписной потолок; красивая игрушка, утонувшая в незабудках на берегу ручейка; бабочки и орхидеи-бабочки на полях любовного романа; мглистый, едва различимый с мраморных ступеней вид; лань в лабиринте наследственного парка; и многое, многое иное.

Вивиан Дамор-Блок Примечания к «Аде»

Часть первая

1

Все счастливые семьи… – Здесь осмеяны неверные переводы русских классиков. Начальное предложение романа Толстого вывернуто наизнанку, а отчеству Анны Аркадьевны дано нелепое мужское окончание, тогда как к фамилии добавлено невозможное (в английском языке) женское. «Маунт-Фавор» и «Понтий-Пресс» содержат намек на «преображения» (если не ошибаюсь, термин принадлежит Дж. Стейнеру) и извращения, которым претенциозные и невежественные переводчики подвергают великие тексты.

Сђверныя Территорiи – сохранена старая русская орфография.

гранобластически – т. е. в тессеральном (мусийном) смешении.

Тофана – намек на «аква тофана» (см. в любом хорошем словаре).

ветвисторогатый – с рогами в полном развитьи, т. е. с концевыми развилками.

озеро Китеж – аллюзия на баснословный град Китеж, сияющий в русской сказке с озерного дна.

господин Элиот – мы вновь повстречаем его на страницах 530 и 581 в обществе автора «Плотных людей» и «Строкагонии».

контрфогговый. – Подразумевается Филеас Фогг, кругосветный путешественник у Жюля Верна, двигавшийся с запада на восток.

«Ночные проказники» – их имена взяты (с искажениями) из детского франкоязычного комикса.

доктор Лапинэ – по какой-то неясной, но не несимпатичной причине бóльшая часть врачей носит в этой книге фамилии, связанные с зайцами. Французскому «lapin» в Лапинэ соответствует русский Кролик – любимый лепидоптерист Ады (с. 16 и далее), а русский «заяц» звучит наподобие немецкого Seitz (немец-гинеколог на c. 264); еще имеется латинский «cuniculus» в фамилии Никулин («внук выдающегося знатока грызунов Куникулинова», c. 503) и греческий «lagos» (заяц) в фамилии Лягосс (доктор, навещающий одряхлевшего Вана). Отметим также Кониглиетто – итальянского специалиста по раку крови, c. 439.

мизерный – франко-русская форма слова «мизерабль» в значении «отверженный».

c’est bien le cas de le dire – уж будьте уверены (фр.).

lieu de naissance – место рождения (фр.).

pour ainsi dire – так сказать (фр.).

Джейн Остин – намек на быструю передачу повествовательных сведений, осуществляемую в «Мэнсфильд-Парке» с помощью диалога.

Bear-Foot (медвежья лапа), а не bare foot (нагая нога) – детишки оба голые.