Адамово Яблоко

– Хотя, наверное, когда все твое время посвящено простой и необходимой для выживания работе, ум тоже становится чем-то вроде инструмента для решения прикладных задач.

– Разве это нормально для человека? – Китти зябко повела плечами.

– В этом хоть какая-то надежда придать жизни смысл… Хотя бы создать иллюзию. У меня так было в экспедиции в Мексике.

Они остановились на переезде, пропуская поезд, и Китти отложила книжку, достала из сумки зеркальце, чтобы подкрасить губы. Продолговатый тюбик помады был украшен блестящими стекляшками и логотипом известной фирмы. Она аккуратно собрала кисточкой капли помады на крышке – Золушка, которая даже на троне не сможет избавиться от привычек служанки.

– Максим, а что мы будем делать, когда приедем? – спросила она. – Ты говорил, тебя там кто-то ждет?

– Не знаю, – ответил Максим. – По идее, можем остановиться в доме у этого Бардина, он приглашал. Но лучше найдем гостиницу. Я встречаюсь с ним в понедельник, а воскресенье можно посвятить осмотру достопримечательностей. Церквей например, что вполне символично. Что там написано еще?

Она вновь открыла путеводитель.

– Древнейшая часть города находится при впадении речки Тьмаки в Волгу. Именно здесь в далеком прошлом возвышался Тверской кремль. К сожалению, до наших дней его строения не дошли. В историческом центре Твери можно увидеть остатки крепостного вала…

Максим и в самом деле плохо представлял, что будет делать по приезде – искать Таню по адресу, который дал ему Осипенко, осматривать церкви или просто лежать на кровати в гостинице, глядя в потолок.

Как выяснили люди из службы безопасности, около трех месяцев назад Татьяна вернулась домой, к матери. Ее карьера в Москве закончилась, едва успев начаться, – она записала две песни, которые запустили было на радио, но почти сразу сняли с эфира. Максим не знал, что стало причиной расставания с человеком, который ей помогал, но хотелось думать, что это был ее выбор. Возможно, Максим так бы и не решился отправиться на ее поиски или даже просто позвонить по телефону, если бы не Бардин и его деревообрабатывающий комбинат.

– Другим важным архитектурным сооружением является церковь Белая Троица, построенная еще в 1564 году, – читала Китти. – Это самая древняя сохранившаяся архитектурная постройка города. На территории Твери действует множество церквей, часовен, есть даже собственная мечеть и синагога, и своей богомольностью город похож на любой исконно православный центр России. – Она на миг задумалась и спросила: – А как ты думаешь, название «Тверь» и в самом деле происходит от слова «твердь»?

Глядя на топь, тянувшуюся почти до горизонта, Максим вспомнил Мексику. Там земля лежала перед небом обнаженная, словно отдающаяся женщина, с холмами раскрытых коленей и грудей, и в этой картине было много страсти и мрачноватого величия. Болото не напоминало о женском теле, и вид здешних мест рождал мысли о гибельной болезни, а не о плодородном соитии любовников.

– Около 600 года нашей эры произошло падение Теотиуакана, города тольтеков, – сказал он, запоздало отвечая на вопрос Китти. – Считается, что он был завоеван и разрушен пришлыми варварами. Но по другой версии жители сами оставили город по велению богов. Название Теотиуакан в переводе означает «место, где боги касаются земной тверди».

Катя снова отложила путеводитель и провела легкой рукой по его волосам.

– Не думай, Макс, я хорошо понимаю, что с тобой происходит. Ну, то есть догадываюсь. Я знаю, для мужчин это очень важные вещи – поиски себя и смысла жизни, все такое… Мы, женщины, живем чувствами и больше инстинктами, поэтому нам проще. А мужчины, особенно как ты, живут разумом. Только, мне кажется, целиком погружаться в это нельзя, а то начнется депрессия… Поэтому мужчинам нужны женщины – чтобы не думать о всяких сложностях, а просто быть рядом с близким человеком, который тебя во всем понимает.

– На днях мне звонил Юджин, – проговорил Максим. – Мы с ним учились в Манчестере, а летом ездили в экспедицию. Я, кажется, рассказывал… Он археолог. Снова зовет в Южную Америку, на год или два… Он раскапывает какие-то черепа в пустыне. Я, может быть, поеду.

Она так удивилась, что даже не успела это скрыть.

– Какие черепа? Я не понимаю… Зачем?

– Так. Сменить обстановку.

– На год или два? Ты так просто говоришь или серьезно?

– Почему нет? – спросил он.

– Как – почему? А я?.. А наши отношения?

Ее растерянность на этот раз была вполне искренней, и он почувствовал себя немного виноватым.

– Я пока ничего не решил.

Китти открыла новую пачку сигарет.

– Извини, я закурю.

Максим взял у нее из рук зажигалку, поднес огонь к ее тонкой сигарете. В какой-то момент ему показалось, что она готова расплакаться.

– Давай сменим тему. Ты не проголодалась? Я бы выпил кофе.

Кусая губы, она кивнула.

– Я тоже.

– Тогда остановимся на ближайшей заправке.

– Скажи мне только – про Мексику ты пошутил?

– Пошутил, – ответил он, и Катя тут же очаровательно улыбнулась ему сквозь слезы, прижимая бумажный платок к ресницам нижних век, чтобы не размазать тушь.