Читаем Аденауэр. Отец новой Германии полностью

С такими мыслями — о коварстве оппозиции и непредсказуемости нового американского президента — Аденауэр отправился 9 февраля 1961 года к де Голлю мириться и вместе подумать над тем, что новая американская администрация может приготовить для европейцев. Встреча продолжалась два дня; обе стороны пришли к единому мнению о том, что Кеннеди — величина неизвестная, что он не имеет опыта ведения международных дел и что, увы, вокруг него «множество примадонн». Де Голль также рассказал Аденауэру о своей недавней встрече с Макмилланом, в ходе которой британский премьер вроде, бы обнаружил более живой интерес к ЕЭС; однако, добавил французский президент, англичане — в кармане у американцев. Все это не было неожиданностью для Аденауэра. Он уже знал о том, что позиция англичан в отношении Общего рынка меняется. И действительно: буквально через несколько дней Макмиллан выступил в палате общин с заявлением о том, что правительство хотело бы начать консультации с «шестеркой» по поводу будущего европейского сообщества.

Следующий визит Аденауэр нанес как раз в Лондон. 22 февраля состоялась его беседа с Макмилланом, в которой принял участие также Брентано. Это был не самый лучший эпизод в истории британо-западногерманских отношений. Макмиллан пытался убедить Аденауэра, что Великобритания заботится исключительно о «восстановлении экономического единства (Западной) Европы». Он, однако, умолчал о своих впечатлениях после бесед с Кеннеди. Оно и понятно, учитывая, что британский премьер уловил в них «явное изменение отношения к немцам» со стороны нового президента США и услышал от последнего «откровенное признание»: он, Кеннеди, заинтересован в Общем рынке главным образом потому, что видит в нем своего рода «узду для немцев». Можно себе представить реакцию Аденауэра, если бы Макмиллан пооткровенничал с ним насчет этих взглядов нового американского лидера. Но даже и не зная о них и о том, что Макмиллан, по всей вероятности, их полностью разделяет, Аденауэр проявил крайнюю сдержанность в ответ на «европейские» авансы британского премьера. Де Голль уже проинформировал его о том, что Макмиллан видит себя в роли некоего дядьки-воспитателя по отношению к Кеннеди и что англо-американская «ось» прочнее, чем когда-либо со времени смерти Даллеса. Визит, в общем, окончился ничем.

По возвращении в Бонн канцлер столкнулся с неприятной реальностью: федеральный Конституционный суд провалил его проект создания правительственного телевизионного канала. Находясь под впечатлением того, как эффективно использует новый вид массовой информации де Голль (а тот действительно может считаться первооткрывателем политической телепропаганды), Аденауэр в 1960 году попытался создать новый канал, который был бы в общей собственности федерального правительства и правительств земель. Когда обнаружилось, что последние не смогли найти необходимых средств для финансирования канала и отказываются от своей доли акций, это только обрадовало канцлера: канал переходил, таким образом, под полный контроль федерального правительства. Однако, по мнению многих, особенно в журналистских кругах, такая концентрация в области масс-медиа могла представить собой угрозу свободе слова; в Конституционный суд была подана соответствующая жалоба. И вот теперь, 28 февраля 1961, суд вынес свой вердикт: федеральное правительство может иметь в своем распоряжении контрольный пакет акций любой телекомпании, но в этом случае оно должно полностью устраниться от вмешательства в содержательную сторону программ и вообще от всякого оперативного руководства делами такой компании. Пресса была довольна: канцлер получил чувствительный щелчок по носу. Аденауэр был, естественно, возмущен как решением суда, так и газетно-журнальными комментариями но этому поводу. Его возмущение перешло в гнев, когда он прочел статью Эрхарда о будущем Европы, напечатанную сразу в нескольких западногерманских органах печати. Там говорилось о том, что понятие европейского единства включает в себя не только «шестерку» ЕЭС и «семерку» зоны свободной торговли, но и другие страны, входящие в НАТО, конкретно — Грецию и Турцию. С точки зрения Аденауэра, это была чистая ересь, да притом, высказывая ее, министр экономики влез не в свои дела, поскольку сферу внешней политики канцлер рассматривал исключительно как свой домен. 6 марта Эрхард провел ревальвацию марки, повышение ее курса повысило и популярность министра экономики, что особенно задело канцлера. «Мне говорят, что надо пригвоздить Эрхарда к его креслу, чтобы он не суетился, но как, скажите, вбить гвоздь в тесто?» — эта аденауэровская острота, которой он поделился со своим переводчиком Гейнцем Вебером, стала лишь одним из многих примеров нелояльного отношения канцлера к членам своего кабинета, в данном случае — к политику № 2 в стране.

Перейти на страницу:

Все книги серии Историческая библиотека

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное