Адепт Грязных Искусств (СИ)

Ребекка стиснула зубы и рывком выдернула пику из колена, со стоном подогнула под себя здоровую ногу и, опираясь на пику, поднялась. Постояв так недолго, она поковыляла к выходу из трактира и у самого порога обернулась.

Между потрескиванием полыхающих стен я услышал её голос:

— Хозяин ни за что не поверит, что я не смогла тебя убить. Меня ждёт наказание.

Я посмотрел на Ребекку.

— Вытерпи. Ради свободы можно и потерпеть, Бекки. А твоего Хозяина я ещё найду, можешь не сомневаться. Он своё получит.

— Если бы я могла назвать тебе его имя, Рэй, я бы обязательно…

— Я знаю, Бекки, — перебил я её.

— Херефорда найдёшь в Лэнсоме, в Ордене. — Она бросила на меня печальный взгляд и скрылась за дверью.

Зал всё больше охватывал огонь, вокруг трещала мебель, лопалась штукатурка, плавился воздух. Я окинул взглядом хаос, творящийся вокруг, притянул к себе валяющуюся около убитого адепта винтовку и, точно так же, как Ребекка, оперся на неё, как на костыль. Еле поднялся и тоже поспешил уйти из горящего зала, только не к выходу, а к лестнице.

На втором этаже всё ещё оставались дети…

* * *

Возможно, они были уже мертвы.

Я медленно поковылял вперёд, еле передвигая ногами, наступал прямо на трупы и лужи крови. Добравшись до лестницы, я отбросил винтовку, ухватился обеими руками за перила и буквально втащил себя на первую ступень.

Потом на вторую, третью… четвёртую…

Пространство поехало вбок, и мне пришлось остановиться.

Пятая. Шестая.

Дым заполонил второй этаж плотным едким маревом.

Седьмая. Восьмая…

Их оказалось двадцать две. Двадцать две сраных ступени, которые я преодолел с такой силовой отдачей, будто тащил на плечах каменную гору.

Подняв себя наверх, я направился в комнату Бена. Двигался не слишком быстро, но и не медленно. Прижимал ладонь к носу и рту, чтобы не задохнуться к чёртовой матери, но ладонь особо не спасала. Казалось, пока я шёл, сам череп изнутри пропитался едким дымом.

Дети лежали точно так же, как их разбросало ударом эрга.

Я доковылял до ближайшего ребёнка, опустился перед ним на колени и перевернул с живота на спину. Это был тот самый Норманн, которого душила Ребекка. Я придавил пальцами артерию на его шее, замер…

Есть пульс.

Слабый, но есть.

Не вставая с колен, я подобрался к следующему близнецу. Есть пульс.

Оставалась девчонка.

Она лежала дальше всех от меня, у перевёрнутой кровати, и чтобы до неё добраться, мне надо было преодолеть всю комнату. Физических сил у меня на это не осталось, зато сохранилось кодо.

Я выставил ладонь вперёд, в сторону девчонки, и применил гравитационный эрг, притягивая к себе маленькое детское тельце. Бездыханную Дженни медленно потащило к моей руке.

Через полминуты я смог наконец до неё дотянуться и проверить…

Жива. Девчонка тоже была жива.

Я бросил взгляд на мёртвое лицо Бена Баума. Его остекленевшие глаза будто умоляли меня спасти его внуков — единственных, ради кого он жил и ради кого умер. Из последних сил я ухватил девчонку за руку, приподнял и взвалил себе на плечо.

Господи милостивый… у меня возникло ощущение, что я поднимаю весь земной шар.

Еле держа равновесие, я встал на ноги, потом ухватил за руку ближайшего близнеца… чёрт… забыл, как его зовут… и потащил свою ношу в коридор, увлекая за собой прямо по полу. Ну а третьего мальчика, Норманна, я принялся двигать перед собой гравитационным эргом.

Каждый шаг приносил адскую боль.

Наверное, именно с такой же болью человек заново учится ходить после того, как переломает ноги.

Ступени лестницы теперь давались мне ещё тяжелее, чем при восхождении. Колени подкашивались, и я старался сгибать их как можно меньше, поэтому спускался, навалившись спиной на стену. От такого натиска ножевая рана под лопаткой начала опять окатывать меня кровью.

Горячий воздух обжигал гортань. Зал внизу полыхал, но через языки пламени просматривался дверной проём, где-то там, вдали, темнела улица, и я заставил себя идти на этот мрак, в прохладу, к спасению.

На последней ступени в глазах вспыхнуло разноцветье, я судорожно вдохнул, прикрыл веки, залитые едким потом… и потерял сознание.

* * *

Не знаю, что конкретно привело меня в чувство: запах, бормотанье на ухо, поглаживания по спине или далёкие всхлипывания.

Ощущения, голоса и звуки обрушились на меня лавиной, а потом я закашлялся, пошевелил плечами и осознал наконец, что лежу на животе. Подо мной чувствовался плотный ворс ковра, нос уловил запах пыли и цветов…

— Очнулся, — прошептали рядом. — Он очнулся.

— Переверни его на спину, — сказал кто-то очень знакомым голосом.

— Нельзя. Моя руна ещё работает. Пусть так полежит.

— Нет времени лежать, Хлоя. Надо уходить.

Теперь я узнал, кому принадлежали голоса. Хлое и Дарту Орривану.

Я снова закашлялся и попытался подняться, но чья-то ладонь легла мне на затылок и заставила лечь обратно.

— Нет, Рэй. Лежи. Ещё хотя бы минуту. Пусть кровотечение остановится.

Я сглотнул, смочив слюной сухое болезненное горло, и прошептал, не открывая глаз:

— Дети… где?

Мне ответил Дарт:

— Вон там, на кресле сидят. Живые. В шоке только… ни слова от них не добились…

— Рэй, там такое на улице творится. — А это был голос Хиннигана.