Адгезийская комедия

Дорога действительно пошла чуть круче, такой лёгкий тягунок, они всё держали меня под руки. После поняла зачем. С каждой стометровкой подъём становился всё круче, у меня не было больше никакого желания болтать с здоровыми мужиками, странными нелюдьми и галатными ковалерами. Наверное, они здесь у барона отвечают за Церберов и прочую живность. Я шла и шла, песок всё чаще попадал в кроссовки. Мы как на параде шеренга солдат…

Напоминание 10. Вши

− Вы как на параде шеренга сапог! – сказала я Лобановой Кате, всё-таки с Катей я почти дружила, Люба до сих пор со мной в натянутых отношениях.

− Бред, Мальва! Мы просто поиграли в бояре мы к вам пришли.

− Вы дебилы.

− Зачем ты оскорбляешь, Мальвина? – подала голос и Лобанова Люба.

Мы заправляли кровати в номере. Нас жило четверо. Я с Улыбиной и сёстры Лобановы.

− Люба! Ты старше меня, а играешь в детские игры. Ещё в ручеёк поиграй.

− Мы и в «ручеёк» играли. Это же был квест.

В тот год − кажется, что давно, а на самом деле всего-то год назад − в июле мы поехали в Туапсе. Гостиница стояла у самого моря. Бассейна никакого не было и в помине. Но был огромный закрытый пляж. Нам оградили территорию на море – сто метров в ширину, сто – в длину, привязали ко дну буи, и получилась вполне себе вода: плавай хоть целый день.

Всё началось с дельфинов. Придя на утреннюю треню, мы увидели дельфинов, плывущих скачками по нашему импровизированному «бассейну». Мы так завизжали от радости, что наши пацаны заткнули уши. По иронии судьбы по пляжу бегали туда-сюда, увязая в песке, волейболисты. Это просто какая-то несправедливая карма. Асколова уже с ними перезнакомилась. Асколова вообще постоянно верховодила, в том числе и в туапсинском лагере. Она поехала с нами в последний, наш лысый тренер Гнев ей позвонил – оставались места, кто-то отказался в последний момент – это ж такие как я всё по лагерям, а другие ещё и на курорты с родителями выезжают жир протопить – ну пусть не жир, пусть мускулы…

Асколова сразу, с первого дня проводила больше времени с волейболистками. Ну и косяком фотки в соцсеть, ну – вы понимаете, что не с нами, чтобы все её френды-уроды, пролистывающие ленту, считали, что она в волейбольном лагере. Справедливости ради она давно была не наша. Она так на меня смотрела: я, мол, прекрасно помню, как меньше месяца назад я подставила тебя и весь лагерь, это ты, ты!, разрешила Наде гулять ночью с парнем. Я обрадовалась, когда они с Белокоптильской не стали селиться с нами. Лучше жить с Лобановыми, чем с этими сплетницами. Сейчас я жалела, что подралась с ними тогда, давным-давно.

Асколова тут же сдружилась с либеро, росточком с Асколову, до плеча даже нашим девочкам не доставала, я уж молчу про команду, но она считалась гениальным игроком, играла уже в молодёжке в суперфинале шести. Мне это ни о чём не говорило, но Асколова закатывала мечтательно глаза, когда сообщала о суперфинале шести. Чтобы не плодить сплетни я общалась с Асколовой по инерции, просто по старой памяти, из последних невозмутимых сил делала вид, что я ни на что не обижаюсь и не думала обижаться. Но я готовила подлянку. Я ещё не знала, какая будет подлянка, но чувствовала – будет, я дождусь подходящего момента.

Мы жили на последнем девятом этаже прибрежной гостиницы – ещё никогда мы не жили вот прям на берегу моря, волейболисты обитали на третьем. Целый день по лестнице туда-сюда сновали наши девочки и девочки-волейболистки. Можно так сказать – наши группы поменялись парнями. Наши девочки (даже Улыбина!) общались с волейболистами, а их девочки с нашими пацанами. И даже Сеня общался там с одной. Но мне было всё равно, осенью мне надо было штурмовать мастера. Ему тоже. Но он вообще не парился, тренился как всегда. Надо признать, что мальчики-волейболисты были умнее наших. Асколова, снова закатывая глаза, объясняла, что это из-за того, что надо чувствовать площадку, молниеносно принимать решения и ещё что-то про математику.

Это предыстория. И вот пошли все на площадку, где проводили мероприятия, на какие-то игрища, студенческий фестиваль на празднике бесячего Нептуна. Там играли в глупые игры «а-ля глупые пионеры». Все радовались, а я тупо сидела и отдыхала и смотрела на всех.

Самое смешное, что именно на площадке, на дискаче после разных пионерских квестов и нептунов наши девочки подцепили вши. Кто-то из волейболистов был вшивый, из пацанов или из девочек, тут уже не определишь.

Первой вши заметила Катя Лобанова спустя три дня после праздника. У неё всегда была короткая стрижка и она просто сняла с волос что-то белое. Мы загуглили картинку – это явно было насекомье яйцо – оказалось, что это гнида!

Я тут же (торжествуя!) пошла к Асколовой с «пренеприятным известием» (так выразился Сеня). Асколова запаниковала, она сказала, что мылась вчера под душем, а по полу бежали какие-то жуки. В общем, все ринулись чесать и мыть свои бошки, но никто не бросил своих волейбольных пацанов, никто не верил, что это они.

− Что ты злишься, Мальва? – возражала Лобанова.