Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам

Когда стало ясно, что Альф Бенте больше не в состоянии продолжать свою деятельность в Adidas, он на несколько дней исчез из поля зрения. Хансрюди Рюггер, лучше всего находивший общий язык с Бенте, получил робкий звонок от владельца склада Adidas в цюрихском аэропорту. К нему пришел пьяный человек, называющий себя владельцем Adidas и требующий, чтобы его забрали. Рюггер поспешил в аэропорт, разместил Бенте в отеле Dolder и дал знать семье. Вскоре после этого немецкие бульварные листовки доложили, что брак четы Бенте расторгнут. Альф Бенте уехал из Херцогенаураха и обосновался с одной молодой женщиной в Нюрнберге.

Тирада Кете о связях ее сына с уголовным миром была нацелена прежде всего на Андре Гельфи. Корсиканцу долгое время удавалось очаровывать Кете своим обаянием. Когда он приезжал в Херцогенаурах на собрание акционеров Le Coq Sportif, она была крайне рада его видеть. Он редко покидал особняк без небольшого презента. Но ее доверие к нему быстро сходило на нет. Информаторы донесли ей, что Гельфи и ее сын вместе летают по миру. У нее зародилось подозрение, что во всех темных махинациях, проворачиваемых сыном за ее спиной, Гельфи играет ведущую роль. Однако к тому, что ей потом пришлось услышать, Кете была не готова.

Марсель Шмид тщательно изучал всю документацию. Шмид, человек бойкого темперамента, был шефом компании Sarragan. Из своего офиса во Фрайбурге он следил за процветающей организацией, включавшей в себя, кроме Le Coq Sportif, и доли некоторых других предприятий. Когда же он просмотрел договоры и финансовые отчеты, переданные ему Андре Гельфи, Шмиду стало ясно, что цифры не соответствуют истине.

Он предположил, что Гельфи все это время обманывал Хорста. Почти при каждом заключении сделки отмеченная в контракте сумма была намного меньше, чем заявленная в Sarragan. Гельфи объяснял, что разница выплачивалась «под столом» и поэтому не фигурировала в бумагах. Однако эти случаи настолько участились, что Шмид решил сообщить Хорсту Дасслеру.

Сопоставив факты, Хорст незамедлительно сделал выводы. Гельфи исчез с горизонта так же быстро, как до этого появился. Хорст, воспользовавшись своим правом преимущественной покупки, заполучил в свои руки единоличный контроль над Le Coq Sportif и положил конец влиянию Гельфи. Благоя Видинич оказался из-за этого в неловкой ситуации на совещании Союза европейских футбольных ассоциаций: он должен был вести переговоры с Роджером Пети, президентом клуба «Стандард» и членом правящей верхушки УЕФА. И вдруг появляется Андре Гельфи, чтобы принять участие в переговорах на правах генерального директора Le Coq Sportif. «Боюсь, вам нечего делать на этой встрече, так как вы больше ничего не решаете в Le Coq Sportif», – холодно сообщил ему Пети.

После того как Марсель Шмид в порыве злости назвал Андре Гельфи «мошенником международного уровня», конфликт дошел до суда. Гельфи пришел в негодование и подал в швейцарский суд иск о клевете. В день слушания, как требовал тогда швейцарский регламент, его сопроводили в небольшое помещение в здании суда (для экономии средств налогоплательщиков обе конфликтующие стороны сводили вместе, чтобы дать им возможность в последнюю минуту прийти к полюбовному соглашению). Затем туда зашел Шмид с толстой папкой документов наготове. Когда оба покинули комнату, Гельфи немедля отозвал обвинение в клевете. Очевидно, после зрелого размышления он пришел к выводу, что его характеристика «мошенник международного уровня» была не такой уж несправедливой.

Тем не менее обе стороны не могли сойтись в сумме, причитающейся Гельфи за его инвестиции в Sarragan. По оценке Гельфи, со времени конфиденциальной договоренности с Хорстом Дасслером он вложил в предприятие 30 миллионов долларов. Стоимость фирм, приобретенных Гельфи по поручению Дасслера, было относительно легко подсчитать. Трудности возникали, когда дело касалось текущих расходов. Гельфи утверждал, что он поставлял бо́льшую часть средств, требуемых для развития предприятий, объединенных в Sarragan, – и хотел эти деньги назад.

Ожесточенный спор разгорелся и по поводу астрономически высоких командировочных расходов, предъявленных Андре Гельфи. Корсиканец отказывался летать на чем-то кроме своего самолета и подробнейше подсчитал все часы, которые он по поручению Дасслера провел в разъездах. «Один час стоит около трех тысяч франков, а я налетал для Дасслера несколько тысяч часов», – говорил Гельфи. Когда Хорст отклонил этот счет, с его менеджерами стали случаться неприятные происшествия. Началось с того, что вскоре после разборок в женевском аэропорту был утерян багаж Жан-Мари Вебера. Этот сотрудник, который по поручению Хорста поддерживал связи с международными ассоциациями, всегда возил с собой по меньшей мере одну большую сумку, полную документов деликатного содержания.