Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам

Благодаря Олимпиаде-1984 в Лос-Анджелесе, принесшей феноменальную прибыль, Уберрот, глава оргкомитета, стал известным бизнесменом. Совместно с несколькими проверенными топ-менеджерами он основал компанию Contrarian Group, чьей целью было в интересах «дружественного слияния» инвестировать в недооцененные предприятия и затем внедрять туда собственных менеджеров для содействия спасению компании, в которую были вложены средства. В списке ее кадров числились такие именитые американские менеджеры, как Джон Мартин и Энди Хайнс, прежде работавшие с RJR Nabisco, концерном, оказавшимся в центре самого крупного финансируемого выкупа восьмидесятых годов. Благодаря Играм в Лос-Анджелесе Питер Уберрот заработал огромный авторитет в американском спортивном бизнесе. Журнал Time назвал его человеком года, ловкого калифорнийца считали движущей силой «возрождающейся предпринимательской инициативы в Америке». Следуя внезапному озарению, Рене Йегги поспешил найти в аэропорту телефонный аппарат. Если кто и мог предотвратить абсолютный крах Дасслеров, то это Питер Уберрот.

Йегги сам удивился, насколько быстро ему удалось убедить Уберрота. Договорились, что Contrarian Group возьмет на себя управление Adidas USA. Изменения в уставе компании, вступившие в силу в начале 1989 года, дали возможность Йегги оформить часть выкупа в качестве акционерных опционов. Питер Уберрот получил право преимущественной покупки на 45 % Adidas USA, а также на меньшие доли Pony и Le Coq Sportif USA, действующее до конца 1991 года. Кроме того, ему достались опционы на 4 % Adidas и кресло в наблюдательном совете предприятия. Этот шаг был принят со вздохом облегчения, а Йегги завоевал большое уважение за то, что смог раздобыть такого грамотного и влиятельного управленца. И только потом станет ясно, что Уберрот был для него рычагом для свержения семейства.

После смерти Хорста Дасслера его дети, Сюзанна и Ади, совместно заполучили 20 % Adidas и место в попечительском совете. Молодые люди хотели защитить наследство своего отца, а также добиться влияния в фирме. Но это шло вразрез с планами сестер Хорста. Позже Сюзанна сообщила французским репортерам, что тетушки в Херцогенаурахе не спускали с нее и брата глаз: «Они ни перед чем не останавливались. Через 48 часов после смерти отца они стояли перед нашей дверью в Люцерне и требовали подписать документы о наследстве». Дети Хорста посчитали это крайне непочтительным и отказались. С тех пор сестры всяческим образом давали племяннику и племяннице понять, что их точка зрения никого не интересует. «Им явно намекали, что никто не рад их присутствию», – утверждал Бернар Одине.

Очевидно, что сестры хотели избавиться от всего, что напоминало о брате – и именно этому, из чувства преданности, его дети пытались помешать. Оба прислушивались к жалобам французских менеджеров и возмущенно наблюдали, как бастион их отца в Ландерсайме превращается в самый ординарный филиал компании. В их глазах виновником заговора был Рене Йегги: «Этот человек пробивается за счет бедственного положения акционеров, – говорила Сюзанна. – Он боится остаться в тени моего отца. Служащим нельзя упоминать имени основателя. Официальные брошюры не упоминают его достижений. Но они не могут его уничтожить. Мы будем продолжать защищать прошлое».

Когда Рене Йегги обратился в японское рекламное агентство Dentsu, разразился открытый конфликт. Он предложил японцам от лица сестер Дасслер купить некоторые акции Sporis, холдинговой компании, владевшей 51-процентной долей ISL. Это позволило бы сестрам оплатить наследственный налог, а также влить немного денег в Adidas. Поскольку Dentsu уже обладал 49 % ISL, японцам был нужен лишь один из четырех пакетов акций сестер для контроля над агентством.

То, что их отец после своей кончины обрел в Adidas такую дурную славу, оскорбляло Сюзанну и Ади до глубины души, поэтому они были полны решимости защитить хотя бы его наследие в ISL. Его заслуги в ISL были для них предметом особой гордости, так как, в отличие от Adidas, ISL он создал практически в одиночку. В делах Adidas тетки могли заткнуть обоим рот, но брат с сестрой ни в коем случае не позволят, чтобы какие-то японские торгаши захапали величайшее достижение их отца.

Но обстоятельства были таковы, что Рене Йегги являлся одновременно и председателем правления Sporis – должность, также полученная им от Альберта Хенкеля. Следовательно, он занимался переговорами с Dentsu, чем вызвал гнев Сюзанны и Ади. Эти двое все же обладали правом преимущественной покупки акций и были твердо вознамерены помешать попаданию теткиных долей в ISL в чужие руки. В порядке мести сестры Хорста пытались отправить в отставку представителя Ади и Сюзанны в попечительском совете Sporis. Вальтер Майер, юрист из Цюриха, душеприказчик Хорста, был для сестер бельмом на глазу, но согласно уставу ISL уволить его можно было лишь по «вескому основанию», а таких, очевидно, не находилось. Сестры несколько месяцев посвятили борьбе с Майером, пока им не представилась другая возможность отплатить Ади и Сюзанне.