Адъютант генерала Май-Маевского

Жизнь Май-Маевского протекала спокойно; он посещал адмирала Нюнюкова, генерала Субботина; попрежнему много пил и увлекался Диккенсом.

По вызову Анны Петровны Май-Маевский уезжал на два дня в Ялту. Жмудские эвакуировались за границу, и Анна Петровна умоляла генерала ехать с ними; Май-Маевский тяжело вздыхал, но категорически отказался. Он трогательно распрощался с Анной Петровной и вернулся в Севастополь.

ПРОВАЛ ПОДПОЛЬНОГО КОМИТЕТА

Еще до приезда Май-Маевского в Севастополь брату удалось организовать подпольный комитет. В его состав входили: 1) Владимир—председатель и заведывающий воен­ной секцией, 2) А. Бунаков — помощник председателя, 3) И. Севастьянов (бывш. поручик) — руководитель разве­дывательной работой среди военных частей, 4) И. Вайс- блатт и 5) Иоффе (заведывали подпольной типографией), б) М. Кияченко—матрос, руководивший подрывной работой комитета, 7) С. Крючков, рабочий севастопольского порта, агитатор, 8) И. Ашевский, присланный из Симферополя для подпольных работ, 9) Лия Шульгина—держала связь с дру­гими организациями и с Симферополем. Как активные уполномоченные от войсковых частей и морского завода порта работали: Михачев Василий, Буклерский Николай, Богдасаров, Леонов. Секретарь союза металлистов Ященко был очень близок к комитету, а на Б. Г. Докшицкого (Бо­рисова) комитет возложил работу среди профсоюзов и помощь Севастьянову в подрывном деле.

Работа комитета проводилась успешно. Печатались воз­звания к войскам и населению. Шла усиленная подготовка к восстанию. В рабочем клубе на Базарной улице проис­ходили заседания. Я на них не бывал: мое появление в таком месте могло вызвать разговоры и навести на след контр-разведку. Я осведомлялся о ходе работ от брата, который продолжал числиться ординарцем Май-Маевского и ежедневно заходил ко мне.

Власти относились к Май-Маевскому предупредительно.

А в особенности, когда в газете «Юг» от 4 декабря 1919 года № 107 было напечатано:

«Организация власти.

«Для объединения и урегулирования деятельности гра­жданской власти на всей территории вооруженных сил юга России предполагается утвердить впервые должность главноначальствующего по гражданской части всей терри­тории.

«Права главноначальствующего по гражданской части бу­дут приравнены к правам главнокомандующего всеми воору­женными силами юга России.

«На пост главноначальствующего по гражданской части, как передают, будет назначен один из командующих ар­миями вооруженных сил. Называют имя генерала Май- Маевского».

Генерал Субботин приказал начальнику своего штаба, ген. Лукьянову, давать Май-Маевскому совершенно секрет­ные оперативные сводки. Я получал их под расписку, сни­мал с них копии и передавал брату. Эти сводки печата­лись комитетом и расклеивались по городу: в них сообща­лось о переходе на сторону красных целых дивизий Кол­чака, о взятии его в плен и катастрофе на деникинском фронте. Врангель сосредоточил все обозы армий на стан­ции Иловайской, а кавалерия красных нанесла удар на ст. Матвеев-Курган и забрала всю базу. В специальных добавлениях к сводкам комитет разъяснял всю бесцель­ность дальнейшей борьбы с красными.

На обеде у ген. Субботина я услышал такой разговор:

— Владимир Зенонович, интересная вещь: оперативные сводки принимает по радио капитан, участник «Ледяного похода», от него сводки поступают к нам. Кроме меня, начальника штаба и вас никто их не читает, а, между тем, они расклеиваются по городу. Повидимому, есть приемоч­ная станция, перехватывающая их.

Май-Маевский, пораженный этим, ответил:

— Может быть! Лично я сводку по прочтении тотчас же жгу.

Наш комитет решил относиться к сводкам осторожнее, но работу с ними не прерывать. Чтобы отвлечь всякое подозрение и оградить от слежки частную квартиру брата

20 января я узнал, что комитет назначил днем захвата власти 23 января.

Обстановка, казалось, была самая подходящая. Немногочисненный гарнизон состоял в большинстве из мобили­зованных и пленных красных; среди них находилось много партийцев, державших связь с комитетом, равно как и с дредноутом «Воля».