Почти четыре сотни машин разбили начальное построение и закружились в танце ближнего боя, продолжая палить из пушек и пытаясь выбрать удобный для себя угол атаки. Форсаж был отключен, ибо на такой бешеной скорости человек вообще не был способен сражаться. Оба «роя» изначально шедшие в более плотном построении, сейчас рассыпались по пространству для удобства маневра. Визуально в космосе возникла сфера в сотню километров в диаметре, внутри которой все кипело, вертелось и взрывалось… Ярость пилотов, граничившая с ненавистью, моментально заполнила эфир. Крики отчаяния, радости от удачного выстрела и боли от потери своих товарищей были слышны и в рубках кораблей обоих флотов…
— До первого огневого контакта — тридцать секунд, — сообщил офицер, повернувшись сразу, и к Самсонову, и к Жиле, не зная кому в данной ситуации докладывать. — Главное орудие линкора готово к ведению огня…
— Цели остальными разобраны? — задал вопрос Иван Федорович.
— Так точно, — ответил каперанг, смотря на свой экран. — Все корабли первой «линии» противника под прицелами наших канониров. Стоят плотно, поэтому до «Саратоги» и эсминцев пока не дотягиваемся…
— Какой из линкоров «янки» обладает самой высокой энергозащитой? — уточнил Самсонов, сам во все глаза, наблюдая за тем, как схлестнулись на полном ходу наши и вражеские истребители.
Именно от этой схватки во многом зависел исход всего сражения, ведь если гвардейские эскадрильи не выдержат, то американские пилоты атакуют основные корабли Семеновской дивизии и как по опыту знал командующий, смогут обнулить защитные поля многих из них. В артиллерийской дуэли, которая вот-вот должна была начаться, каждый процент мощности полей и каждый слой нимидийской брони был на вес золота и дарил дополнительные минуты боя. Поэтому налет вражеской авиации во время сражения был смертельно опасен…
— Из линкоров — «Техас» самый защищенный, — через пару секунд ответил оператор. — Он на мушке у нашего «Баяна»…
— «Техас» значит… Что ж, его и отправим первого к праотцам, — решил Иван Федорович, на секунду отрываясь от монитора. — Сосредоточить по нему огонь «Афины»! Начинаем…
— Главному калибру, цель — линейный корабль «Техас», — заревел Аристарх Петрович, подтверждая и дублируя приказ командующего. — Из обоих орудий — огонь!
Как только позволило расстояние, «Афина» первой из русской эскадры нарушила темноту космоса и из жерл ее спаренной дальнобойной батареи в пространство вырвались тонкие как стилет заряды плазмы, уходя навстречу защитному полю американского корабля.
Импульсные палубные орудия на кораблях последних двух поколений имели возможность менять толщину выпускаемого ими заряда. Орудийный ствол по указанию оператора-канонира мог, как сужаться, так и расширятся. В первом случае плазма обладала большей пробивной способностью и, как правило, применялась на дальней дистанции. В ближнем бою орудия могли бить более объемными зарядами, поражая большую площадь корпуса вражеского корабля.
Практически сразу огонь «спарки» «Афины» поддержали девять наших гвардейских вымпелов. А через секунду и первая «линия» американской дивизии открыла ответный огонь. Заряды, выпущенные одновременно с обеих сторон, растворились, кто в космосе, кто в энергетическом поле кораблей. Это было только начало, работала лишь дальнобойная артиллерия, до основной фазы артдуэли было еще далеко. Самсонов даже не стал интересоваться, каковы повреждения полей у нас и у противника, потому как знал, что они незначительны и не требуют к себе внимания. Сейчас командующий безотрывно смотрел на тактическую трехмерную карту, где в водовороте сражения кружились сотни истребителей…
— Давайте ребята, не подведите…, — прошептал он, вглядываясь в столбцы цифр потерь, мигающих двумя цветами рядом с сектором боя: