Адмирал Канарис — «Железный» адмирал

Такому предприимчивому человеку, как Ломан, не нужно было долго втолковывать, чем хороша компания IvS и что в ней нужно менять. Он внимательно выслушал Канариса. Подводными лодками он прежде не занимался, тем энергичнее взялся за них сейчас. Около миллиона марок он вносит в кассу IvS и создает компанию «Ментор-Баланс» с уставным капиталом 20 тысяч марок. Она будет поддерживать постоянную связь с IvS.

Затем Канарис и Ломан обсудили, где лучше всего развернуть секретное строительство подлодок для Германии. Канарис знал лишь одну страну, которая была доброжелательна к немцам, страну, которую он любил: Испанию.

В стране установилась диктатура. Генерал Мигель Примо де Ривера был заинтересован в немецких деньгах и военных знаниях. У Канариса же имелось много знакомств в испанских военных и промышленных кругах, оставшихся еще со времен первой мировой войны.

Повод для поездки нашелся быстро. В январе 1925 года руководители верфи «Германия», участвовавшей в деятельности IvS, попросили ее шефа, Блума, съездить в Испанию и узнать, можно ли строить там подводные лодки. Блум не хотел ехать один, без специалиста, говорящего на испанском языке. Конечно, он подумал о Канарисе.

Тот получил отпуск на службе и 28 января 1925 года вместе с Блумом выехал в Испанию.

ИСПАНИЯ — ЭТО НЕ ТОЛЬКО БОЙ БЫКОВ

Всего пара дней понадобилась Кике, чтобы снова связаться со своими старыми сотрудниками, помогавшими ему в годы первой мировой войны, и ввести их в курс дела. Канарис хотел создать активно действующую агентурную сеть, охватывавшую не только Испанию, но и Францию.

Друг Канариса, Конрад Майер, бывший офицер добровольческого корпуса и бригады Аевенфельда, незадолго до этого объявляется в Мадриде, чтобы возглавить небольшую шпионскую группу. Так было положено начало легендарной разведывательной сети, немало способствовавшей авторитету будущего шефа абвера.

Канарис позаботился и о необходимых принадлежностях для Майера. «Я передал ему, — сообщал он в Берлин, — чернила для тайнописи и научил его пользоваться ими. Я вручил ему военные анкеты, привезенные мной, — основу его дальнейшей деятельности». За месячный гонорар в 200 марок эмиссар под псевдонимом Конрад обязан был информировать некоего Шефера, проживавшего в Берлине, то есть свое тамошнее начальство в штабе ВМС, обо всех интересных новостях.

В Барселоне сведения для германских ВМС собирал владелец экспортной фирмы Карлос Баум, работавший под кличкой Марта. То, что Марте регулярно приходилось бриться, в штабе никого не волновало — женское имя обеспечивало большую секретность. В Валенсии шпионил Карлос Фрике (Фернандо). В Картахене работал бывший лейтенант флота Альфред Менцель (Эдуардо), а в Кадисе — Рикардо Классен (Рикардо).

Итак, связи были налажены. Но вот заинтересовать немецкими планами видных испанских военных и политиков оказалось куда труднее. Напрасно пытались помочь Канарису и капитан испанских ВМС Матео Гарсиа лос Рейес, начальник базы подводных лодок в Картахене, и бывший капповский путчист Макс Бауэр, укрывшийся от немецкого правосудия в Испании (он стал военным советником короля Альфонса XIII). Нет, при дворе короля и в резиденции Примо де Риверы и слышать ничего не хотели о сотрудничестве с Германией. Англия издавна поставляла оружие для испанского флота. Фирма «Конструктора Новаль» монополизировала строительство подлодок в Испании. Таким конкурентам немцы не могли ничего противопоставить.

Однако после бесед с испанскими морскими офицерами Канарис понял, что шансы на успех все-таки есть. Молодые испанцы были недовольны британскими подлодками. Они помнили об успехах немецких субмарин в годы войны. Многие испанские военные хотели бы заполучить именно такие лодки — тогда Испания будет задавать тон в Средиземноморье.

Подобные настроения следовало бы использовать на благо Германии. Но для этого кое-что необходимо было поменять в дальнейшей работе.

Фирме IvS, делал вывод Канарис, нужно найти такого испанского партнера, который скорее поможет Германии добиться задуманного. Канарис знал такого партнера еще со времен первой мировой войны — судовладелец и промышленник Хорасио Эчеваррьета.

Канарис мигом вышел на Эчеваррьету. В своих отчетах он не устает описывать баска как самого влиятельного и надежного партнера, на которого могли бы положиться немецкие военные. «Сейчас он — политическая фигура первого ранга, — писал Канарис. — Он — один из самых богатых промышленников Испании».

Канарис ошибался. В действительности баск находился на грани банкротства, к тому же — из-за республиканских настроений — его плохо переносили при испанском дворе. Один из мадридских политиков назвал его «великим плутом», который готов обещать что угодно, не думая о том, как сдержать обещания. Впрочем, пребывая в трудном положении, Эчеваррьета и впрямь готов был поставить все на карту — он рассчитывал прежде всего на финансовую помощь немецких партнеров.