Адмирал князь Трубецкой по кличке «Шайтан-капитан»

14-19 июня. Эскадренные миноносцы «Счастливый» и «Пылкий», имея на буксире по два быстроходных катера, вышли 14 июня из Севастополя для постановки минных заграждений с катеров у Зунгулдака и в устье Босфора. Подведенные миноносцами к Зунгулдаку катера в ночь на 16 и 17 июня поставили вблизи берега на путях угольных пароходов 40 малых мин типа «Рыбка», после чего, пройдя на буксире к Босфору и приняв с миноносцев новый запас мин, поставили в глубине пролива в ночь на 18 июня еще столько же мин, не будучи замечены противником. 19 июня миноносцы и катера вернулись в Севастополь.

В ночь на 26 июня. Прикрытие постановки минного заграждения у Босфора. 31 июля – 2 августа. Эскадренные миноносцы «Дерзкий» и «Гневный», осматривая турецкое побережье от Амастро до Синопа, уничтожили артиллерийским огнем 12 неприятельских парусников.

11-12 августа. Эскадренные миноносцы «Капитан-лейтенант Баранов» и «Лейтенант Шестаков», находясь в крейсерстве у берегов Анатолии, потопили в районе Синопа 2 баржи с бензином и до 20 фелюг.

В течение 1916 и начала 1917 года эсминцы Трубецкого устроили настоящий погром на прибрежных коммуникациях турок. Число потопленных судов исчислялось сотнями. По существу всякое морское сообщение между неприятельскими портами было парализовано. Для этого у турок уже не осталось ни судов, ни храбрецов, кто рискнул бы выйти в море, не боясь знаменитого шайтан-капитана. Вплотную занимается Трубецкой и подготовкой к грандиозной десантной операции на Босфор, осуществить которую в 1917 году поставлена задача Черноморскому флоту.

Наградой за эти подвиги Трубецкому стали Георгиевский крест 4-й степени, золотая сабля «за храбрость». Подвиги отважного моряка были по достоинству оценены и союзниками. Англичане наградили начальника Минной бригады Черноморского флота орденом Бани 3-й степени. 6декабря 1916 года князя Трубецкого производят в контр-адмиралы. Из воспоминаний современника: «Новый командующий (имеется ввиду Колчак – В.Ш.), как некогда Эссен, сразу оценил выдающие качества князя, и вот, князь, едва вступив в должность командование линейным кораблем, назначается начальником минной бригады Черного моря. Он еще не адмирал, но справедливая награда не заставляет себя ждать и 6 декабря того же года контр-адмирал князь Трубецкой подымает свой контр-адмиральский флаг, как и приличествует ему, в море, во время похода».

Наверное, это было самое счастливое время в жизни Трубецкого. Он почти не вылезает из мерей, пересаживаясь с одного миноносца на другой. Его боготворят подчиненные, его ненавидят враги, его, наконец, уважают командующий флотом и император.

Однако на войне, как на войне. Из-за бездарных действий румынских войск пришлось оставить Констанцию. На минах противника погибли эсминцы «Пущин» и «Живучий». Год спустя гибнет эсминец «Лейтенант Зацаренный». Тяжелые повреждения получили эсминцы «Беспощадный» и «Зоркий». Большинство эсминцев изношены непрерывными походами и нуждаются в ремонте. К январю 1917 года в первой линии остается лишь три эскадренных миноносца. Остальные находилось в ремонте. Но уже вскоре бригада Трубецкого пополняется новейшими эсминцами «Гаджибей», «Калиакрия», «Керчь», «Фидониси».

Но наступил февраль 1917 года. В Петрограде произошел государственный переворот. Государь отрекся от престола и к власти пришло временное правительство. Война продолжается, но флот начинает лихорадить от подрывной деятельности революционеров и демократов всех мастей. Теперь корабли все больше простаивают в базе – команды митингуют.

Некоторое время Колчак пытается остановить сползание флота к анархии. Он сам выступает на митингах и ходит во главе демонстраций. Но это не помогает. Колчак покидает флот.

Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак

В окопах румынского фронта

Все трудней становится служить и Трубецкому. Он никак не мог понять, почему матросы собираются толпами и обсуждают его приказы. Не мог он найти общего языка князь и с новоявленными судовыми комитетами, члены которых, вчерашние матросы-разгильдяи разговаривали с ним, как с ровней. Против Трубецкого интриговали и многочисленные засланные агитаторы. Прямой и вспыльчивый характер контр-адмирала вполне мог бы стоить ему жизни, но те же матросы все еще слишком уважали своего боевого командира. Впрочем, это не могло продолжаться бесконечно.

Представления Трубецкого о чести и воинском долге не имело ничего общего с наступившей реальностью.