Адмирал Нимиц

Фактически же у 10-й армии ушел целый месяц на то, чтобы преодолеть главную оборонительную линию врага. Журналисты начали задавать вопросы. К несчастью, кто-то принял предложение пустить прессу на Окинаву, и репортер Хомер Бигарт написал в «Нью-Йорк геральд трибюн»: «Наша тактика остается ультраконсервативной. Вместо того чтобы покончить с джапами одним ударом, мы атакуем их с фронта».

Адмирал Кинг потребовал от адмирала Нимица объяснить «утечку информации». Нимиц сказал, что, должно быть, в этом виноват Вандегрифт. Кинг вызвал Вандегрифта и передал ему слова Нимица.

«Мне неприятно это слышать — признался Вандергрифт, — Я считаю Нимица своим другом, ему следовало бы знать меня лучше и понимать, что я так не поступаю».

Вандегрифт искренне поведал Кингу, что тактика Бакнера отнимала много времени и без нужды подвергала флот атакам камикадзе. Кинг нахмурился и сказал, что возьмет этот вопрос на контроль. Несколько дней спустя Кинг попросил Вандегрифта обсудить тему с комментатором Давидом Лоуренсом, который впоследствии написал:

«Некоторые высокопоставленные морские офицеры видят серьезные ошибки в проведении кампании на Окинаве… Действительно ли командование 10-й армии не спешит с разгромом противника? Были ли на острове другие места для высадки десанта, почему они остались неиспользованными? Почему генералам морской пехоты, которые имеют огромный опыт амфибийной войны, не дали возможности организовать сражение по-другому? Может быть, они предложили бы тактику, которая ценой больших потерь сухопутных войск обеспечила бы более быстрый успех вооруженных сил в целом?»

Предупрежденные заранее, государственный секретарь Форрестол и адмиралы Митшер и Тернер опубликовали заявления, поддерживающие армейскую тактику. Лоуренс же в своей колонке назвал кампанию за Окинаву «полным фиаско»: «Пример военной некомпетентности, подобный Перл-Харбору».

Это привело к еще одному внутреннему спору, причем как раз тогда, когда армия и флот должны были стать скоординированными как никогда раньше: предстояло вторжение в Японию. Нимиц прекратил конфликт, обсудив кампанию на Гуаме с журналистами. Назвав ее «великолепным представлением», он похвалил армейскую тактику и указал, что десантный метод был бы более дорогостоящим и отнял бы больше времени, нежели проделанная фронтальная атака. Благодаря всеобщему доверию к Нимицу противоречие было разрешено.

Из-за постоянного психологического напряжения, вызванного атаками камикадзе, Нимиц сменил все высшее командование на море еще до окончания кампании. В середине мая Гарри Хилл, произведенный в вице-адмиралы, сменил Келли Тернера, получившего свои «четыре звезды». К концу месяца Хэлси сменял Спрюэнса, а Маккейн — Митшера. Пятый флот снова стал Третьим флотом, а 58-е оперативное соединение превратилось в 38-е оперативное соединение. Освободившиеся командующие получили необходимый отдых, после чего Спрюэнс и Тернер приступили к планированию операции «Олимпик». Митшер отправился в Вашингтон, чтобы сменить адмирала Фитча на посту командующего воздушными операциями ВМС.

Хэлси, желающий наконец освободить корабли от обязанностей непосредственной поддержки армии на Окинаве, предложил в срочном порядке завершить строительство радарной сети на острове. Кроме того, по его приказу на Окинаву были переброшены с Филиппин дополнительные соединения морской авиации. Затем Нимиц принял десантников Хилла и 10-ю армию Бакнера под свое непосредственное командование, освободив 38-е оперативное соединение для использования в качестве мобильной ударной силы. Хэлси выдвинулся к берегам Японии и 3 и 4 июня нанес несколько воздушных ударов по острову Кюсю. Однако 5 июня на соединение Хэлси обрушился тайфун. В результате был серьезно поврежден крейсер «Питтсбург», легкие повреждения получили еще 32 корабля, волнами было смыто 142 самолета.

Три дня спустя 38 оперативное соединение вновь нанесло удар по Кюсю. Затем, оставив десантникам Хилла две группы авиации, базирующиеся на аэродромах Окинавы, и несколько эскортных авианосцев, оперативное соединение отошло для того, чтобы подготовиться к новым ударам по островам Метрополии в июле. 13 июля оно прибыло в залив Лейте, проведя в море 92 дня.