Читаем Адмирал Нимиц полностью

В 1901 году, когда Честер Нимиц поступил в Военно-морскую академию, военный флот США находился на подъеме. Позабыв о флоте почти на два десятилетия, Конгресс в 1880-х годах принял решение о постройке нового флота паровых броненосцев, который в 1898 г. заслужил восторженную оценку американской нации, одержав сокрушительные победы в филиппинских и кубинских водах. На рубеже веков книги Мэхэна о влиянии морской мощи и их империалистические профлотские идеи стали известны американской общественности благодаря выступлениям президента Теодора Рузвельта, старого друга и ученика Мэхэна… С 1898 по 1916 год Конгресс санкционировал постройку как минимум одного линкора в год — единственным исключением стал 1901 год, и то только из-за перегрузки верфей. Кроме того, Конгресс распорядился заменить разваливающиеся кирпичные корпуса Военно-морской академии, большинство из которых было построено еще перед

Гражданской войной, на новые здания из гранита и серого кирпича в стиле французского Возрождения. А казармы курсантов, построенные адмиралом Дэвидом Диксоном Портером, суперинтендантом академии еще в конце 1860-х, сменил похожий на дворец Бенкрофт-Холл, самое большое спальное помещение в мире.

Именно в этой пьянящей атмосфере и начал свою флотскую карьеру Честер Нимиц. Его курс, насчитывающий 131 курсанта, был одним из самых больших в истории академии, начиная с ее основания в 1845 году. Увеличенный набор должен был ликвидировать нехватку морских офицеров, проявившуюся в ходе испано-американской войны, и обеспечить командирами постоянно растущий флот Теодора Рузвельта. До завершения строительства Бенкрофт-Холла в академии не хватало комнат для такого количества новичков. В результате Честеру и многим его однокурсникам пришлось ночевать во временной деревянной пристройке, где трудно поддерживать чистоту, где не хватало умывальников и душевых, где было жарко летом и холодно зимой.

Чтобы завершить среднее образование, Честер снова стал жить по уже привычному расписанию — вставал в 4:30 утра и учился до подъема. Его сосед по комнате, Альберт Черч из Айдахо, последовал его примеру, и их усердие было отмечено высокими оценками. Однако в середине первого семестра Честер столкнулся с серьезным препятствием. Как-то днем, вспотев после полевых занятий, он стоял в жилой пристройке, где гуляли сквозняки, дожидаясь своей очереди в душевую, и его просквозило. В результате проявилась его основная физическая слабость: он слег от пневмонии и провел месяц в госпитале, пропустив из-за этого футбольный матч между армейскими и флотскими курсантами и сильно отстав в учебе.

Чтобы наверстать упущенное время, ему потребовались немалые усилия. Он пропустил часть базового курса французского языка. Лекции по математике предполагали знания геометрии и логарифмов, которые у Честера были близки к нулевым. В течение определенного времени французский все еще вызывал у Честера затруднения, зато он обладал логическим типом мышления, легко впитывающим математику. Вызванный однажды к доске, чтобы решить алгебраическую задачу, он удивил преподавателя выдав правильный ответ — но не по методу, приведенному в учебнике, а изобретенному самостоятельно.

К концу 1901 г. Нимиц догнал Черча и снова стал почти лидером по успеваемости в своей группе. Тогда кто-то из их одноклассников, вероятно, по совету преподавателей, предложил Нимицу и Черчу разделиться и взять в соседи по комнате курсантов «с меньшей академической успеваемостью». Они неохотно согласились, и Честер выбрал Джона Самптера из Кентукки. Нимиц и Черч заставили своих новых соседей перенять привычку учиться с утра пораньше и тем самым успешно помогали им сдавать все экзамены до конца учебного года.

Военно-морская академия, где учился Нимиц, была в некоторых отношениях преднамеренно суровой, ибо одной из ее функций — которую некоторые офицеры считали важнейшей — было безжалостное отсеивание непригодных. Новички находились «в услужении» у кадетов старших курсов, которое (когда держалось в рамках) сводилось к мягким подначкам без физического контакта, зато обильно сдабривалось крепкими словечками и обременительными правилами, рассчитанными на запугивание слабодушных. Честер Нимиц, которого курсанты прозвали Нэчью или Нэтти, освоил всю эту программу без напряжения[18]. Он воспринимал подначки настолько добродушно, что старшекурсники потеряли к нему всякий интерес.

Метод обучения в академии заставлял курсантов полагаться только на собственные силы и возможности. Почти ежедневно им устраивали контрольные по материалу без его предварительного объяснения или комментариев… Как только старший группы формально представлял ее преподавателю в начале лекции, тот с большой долей вероятности мог сказать: «Господа, тяните листочки и приготовьте доски». Бумажные листочки содержали задания, на которые курсанты должны были либо ответить, либо решить или перевести, записав ответ на грифельных досках. И лишь затем, когда преподаватель обходил класс, исправляя, оценивая и. комментируя ответы, он давал какие-либо пояснения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военно-историческая библиотека

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное