Адольф Гитлер (Том 1)

Процесс о государственной измене, начавшийся 24 февраля 1924 года в здании бывшего военного училища на Блютенштрассе, проходил под знаком молчаливого сговора всех его участников: «лучше всего не касаться сути тех событий». Обвинялись Гитлер, Людендорф, Рем, Фрик, Пенер, Крибель и ещё четверо, а Кар, Лоссов и Зайссер выступали свидетелями, и уже из самой этой своеобразной процессуальной конфронтации, едва ли соответствовавшей сложным перипетиям своей предыстории, Гитлер извлёк максимальную пользу. Он отнюдь не уверял суд в своей невиновности, как это делали, к примеру, участники капповского путча: там каждый клялся, что ничего не знал. Никто ничего не планировал и не хотел. Буржуазный мир был подавлен тем, что у них не нашлось мужества ответить за свой поступок, обратиться к судьям и сказать: «Да, мы этого хотели, мы хотели свергнуть это государство». Поэтому он откровенно признался в своих намерениях, но решительно отверг обвинение в государственной измене.

«Я не могу признать себя виновным, – заявил он. – Да, я признаю, что допустил этот поступок, но в государственной измене я себя виновным не признаю. Не может быть государственной измены в действии, направленном против измены стране в 1918 году. Между прочим, государственная измена не может состоять в одной только акции 8 и 9 ноября – по меньшей мере её нужно усматривать в отношениях и действиях за недели и месяцы до этого. Если уж мы совершили государственную измену, то я удивляюсь, что те, кто имел тогда такое же намерение, не сидят рядом со мной на этой скамье. Я, во всяком случае, должен отклонить это обвинение, пока моё окружение здесь не будет дополнено теми господами, которые вместе с нами хотели этого поступка, оговаривали и подготавливали его до мельчайших деталей. Я не чувствую себя государственным изменником, я чувствую себя немцем, который хотел лучшего для своего народа».[424 - Der Hitlerprozess, S. 28; предыдущее высказывание, в котором Гитлер отмежёвывается от поведения участников капповского путча, взято из выступления 8 ноября 1934 года. «Политическим карнавалом» назвал процесс Ханс фон Хюльзен, цит. по: Deuerlein E. Aufstieg, S. 205.]