Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

В разграничении консерваторов и либералов обнаруживаются существенные расхождения между французской и англосаксонской историографиями. Если для современной французской, а вслед за ней и российской историографии все орлеанисты являются либералами[982], так как все они выступали в защиту индивидуальных свобод, то для англосаксонской исторической традиции характерно причислять всех правых либералов, доктринеров во главе с Франсуа Гизо к консерваторам. Ярким примером является книга английского историка Э. Вудворда под броским заголовком «Три пути европейского консерватизма: Меттерних, Гизо и Католическая церковь в XIX веке»[983]. Нетрудно заметить, что автор этой книги ставит знак равенства между политическим опытом Меттерниха и Гизо. По мнению английского историка, за время пребывания у власти правительства Ф. Гизо «не было принято ни одной заслуживающей внимания социальной меры. Даже робкие попытки экономических реформ обычно гасились страхом задеть права собственности»[984]. В целом представление о французских либералах преимущественно как консерваторах характерно для англо-американской историографии[985].

Если следовать мысли английских историков, определяющих правых либералов и их видного представителя Ф. Гизо как консерваторов ввиду того, что они отказались от социально-политического и экономического реформизма, то в годы Июльской монархии единственными либералами в полном смысле этого слова можно считать лишь левых либералов, «партию движения» во главе с Одилоном Барро и Жаком Лаффитом. Только немногочисленная группировка левых либералов полностью соответствует британскому пониманию либерализма, который подразумевает одобрение реформизма как обязательное условие для либеральной самоидентификации. Впрочем, к либералам в британском понимании можно причислить и французских республиканцев, социалистов и демократов, поскольку все они выступали за социальное обновление и широкие политические реформы.

Следует заметить, что в пользу такого подхода — определения либерала и консерватора на основе их отношения к реформизму — служит политический дискурс самих орлеанистов и их политических оппонентов в годы Июльской монархии. Так, Ф. Гизо писал французскому послу в Риме в 1846 году следующее: «Мы — стойкие консерваторы. Это первый и естественный долг правительств. Мы тем более стойкие консерваторы, поскольку наша страна прошла через ряд революций»[986]. Это означает, что сам Гизо определял себя как консерватора на основе своего отношения к проведению политических реформ в стране.

Кроме того, в годы Июльской монархии появляется целый ряд политических памфлетов, в которых политический курс Гизо в 1840-е годы назван «консервативной политикой», а он сам — «консерватором», как и вся «партия сопротивления» и проводимая ими политика, характерная также и для 30-х годов XIX века[987]. Это позволяет говорить о том, что такой политический дискурс был привычным для французского избирателя того времени и был понятен современникам.

Иными словами, для Франции первой половины XIX века консерватор означал противника новых политических реформ. Интересные замечания можно обнаружить в книге неизвестного автора «Полная история господина Тьера», написанной в 1878 году. В ней автор, касаясь подавления Лионского восстания 1834 года, в частности пишет: «Восставших лионцев быстро усмирили. Но необходимая суровость, которую надо было проявить, вызвала в прессе, как и в палатах, раздражение либеральной партии (курсив наш. — Примеч. И.И.)»[988]. В данном случае под либеральной партией понимались противники доктринеров и министерства 11 октября, в которое входили Тьер, де Бройль и Гизо. Следовательно, под либеральной партией в XIX веке понималась только «партия движения», выступавшая против жестокого подавления этих восстаний.

Автор этой книги также писал: «В 1835 году, таком богатом на волнения, Тьер, хотя и был связан с либеральной партией, тяготел к сторонникам порядка (курсив наш. — Примеч. И.И.)…»[989]. Эта фраза показывает, что, по мнению автора — современника Тьера, сторонники порядка, к которым относился политик в первой половине 1830-х годов, не являются членами «либеральной партии». Из этого следует, что антитезой «либеральной партии», под которой автор понимал только левых либералов, являются «сторонники порядка». Но тот, кто «стремится поддерживать существующий социальный порядок» и выступает «противником реформизма», как раз и является консерватором. Таким образом, можно сделать вывод, что для современников Тьера этот политик являлся ярким консерватором в первой половине 30-х годов, а возможно, и до начала 40-х годов, когда он впервые стал взаимодействовать с левыми либералами — в частности, с Левой династической Одилона Барро.