Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

Известный либерал 30–40-х годов XIX века Леон Фоше в переписке с доверенным лицом иначе объяснял французский отказ от интервенции: «Вы, возможно, знаете, почему интервенция в Испанию провалилась. Лорд Пальмерстон предложил нам занять территорию, прилегающую к Бискайскому заливу, и Наварру. Английский корпус занял бы Каталонию и Балеарские острова. Казалось, что это условие все остановило. В целом английское правительство действовало очень эгоистично по отношению к нам»[636]. Британское правительство отводило Франции второстепенную роль в Испании, что осознавали уже в 1836 году многие французские общественные и политические деятели. Все главные стратегические пункты в Испании англичане оставляли за собой.

Стремление Великобритании оказывать единоличное влияние в Испании чуть позднее спровоцировало определенные трения между Парижем и Мадридом. Англия, желавшая повсюду обеспечить свое торговое превосходство и пользовавшаяся тем, что Мендисабаль был большим англофилом, инспирировала переговоры для заключения торгового соглашения с Испанией, которое предоставляло Великобритании исключительные торговые привилегии. Как отмечал французский историк Ж. Дроз, «требовалось решительное вмешательство тюильрийского Кабинета, чтобы помешать подписанию торгового договора между Пальмерстоном и Мендисабалем»[637].

Приход к власти в Испании профранцузски настроенного правительства Франсиско Истуриса, сменившего на посту премьер-министра англофила Хуана Альвареса Мендисабаля, убедил Тьера в необходимости скорейшего осуществления французской интервенции в Испанию.

В самой Испании смена министерства была воспринята партией умеренных, модерадос, с тревогой, так как они боялись непредсказуемых последствий. «Партия умеренных использовала все свое влияние на королеву, чтобы еще некоторое время сохранить Мендисабаля в качестве премьер-министра. Но королева ненавидела его <…> С другой стороны, казалось, что интриги французов повлияли на смену министерства и что советы французского посланника, господина де Райневаля, подтолкнули королеву к этому решению»[638], — записал в своем дневнике хорошо информированный австрийский посол в Париже Р. Аппоньи. Действительно, французский посол Райневаль, пользовавшийся большим доверием регентши Марии Кристины, с самого начала знал о планах по смещению Мендисабаля. На протяжении первой половины мая 1836 года Райневаль регулярно посылал в Париж донесения, в которых он более или менее точно сообщал о скором падении главы правительства Испании[639].

Генерал Ж.-И. Арисп, командующий Иностранным легионом, написал из Байонны военному министру маршалу Н. Мэзону, что в смене правительства в Испании важную роль сыграли как раз финансовые и военные неудачи. Так, Мендисабаль, несмотря на свое обещание найти деньги, смог использовать только временные уловки, не давшие продолжительного эффекта. Кроме того, по сообщению Ариспа, в Мадриде полагали, что французская интервенция в Испанию необходима, а для этого надо избавиться от Мендисабаля, который пришел к власти благодаря английскому влиянию. Однако действия Марии Кристины все же были продиктованы требованием Мендисабаля — считал генерал Арисп. Смысл этого ультиматума сводился к удовлетворению запросов левых радикалов и предводителя этой группировки Мануэля Кабальеро, в котором Мендисабаль абсолютно нуждался для сохранения парламентского большинства. Мендисабаль требовал освободить от занимаемых постов генералов Луиса Фернандеса де Кордову, Хенаро Кесаду и Рамона Сан Романа. «Тогда королеве было необходимо порвать со своим министерством или лишиться последних гарантий безопасности. Она не колебалась. Она отказалась подписать указ о замене генералов. Министры предложили уйти в отставку»[640], — сообщал в донесении генерал Арисп.

Почти никто в Испании не верил, что новый премьер сможет долго продержаться у власти. «Истурис <…> не сможет удержаться у власти. Мендисабаль как раз в силу своего низкого происхождения и подлости имел больше шансов на успех в правительстве, которому удается управлять демократической частью нации. Пока он находился во главе правительства, революционная партия, так сказать, была представлена, и, следовательно, вела себя более спокойно, чем сегодня, когда королева, выбирая Истуриса, кажется, склоняется к французской “золотой середине”…»[641], — писал австрийский посол в Париже Р. Апоньи. Действительно, первые сложности для Истуриса начались незамедлительно. Уже 16 мая 1836 года во время голосования по резолюции, неблагоприятной для Истуриса, из 157 депутатов 96 проголосовали за ее принятие и лишь 12 депутатов высказали свою поддержку новому главе правительства. Поэтому 22 мая премьер-министр Испании распустил палату депутатов.