Адские врата

Понюхал водичку – пахнет свежо. Попробовал, перекрестившись – замертво не упал и в демона жуткого не превратился. «А что тут необычного! – прокомментировал свои опасения. – Если старуху, душу продавшую, святая вода превращает в чудовище диковинное, может, бесовская на православных такое же действие окажет?» Напились все, потом принялся Савелий за дело – молитвы читать да благословения Божьего испрашивать. Конечно, проверить и результат своими глазами оценить было проблематично, поскольку не бросались на них своры чертей, но, уверенный в том, что Господь их не бросит на произвол судьбы, наполнил Савелий новой водой кувшин, а ведро обратно в колодец опрокинул.

– Можно идти дальше. Если и готовят нам пакость супостаты, задёшево мы свои жизни не отдадим.

Оксана, всё это время будто ждала чего-то. Оказалось, совсем недалеко находился провожатый, который прятался в темноте отводного коридора. Чихнул тот, не постеснявшись – и Никола с Савелием навострили уши. К счастью, провожатый тоже услышал звук колодезных цепей и появился возле ниши.

Его мордочка с выразительным пятачком говорила о молодости беса, а рожки были такими невинными и остренькими, словно не чёрт, а козлёночек вышел погулять по подземелью. Кроме того, на нём красовался замысловатый китель – чёрный с красным, украшенный золотыми погонами. Не дать ни взять – адъютант, штабная крыса!

– Мой повелитель просят вас принять приглашение и посетить его в тронном зале, – произнёс он немного с пафосом: сразу видно, что на посылках, пороха не нюхал. Зато самомнение, похоже, зашкаливало через край.

– А почему мы должны его принимать? – спросил резонно Николай. – Не за тем сюда явились, чтоб в дипломатию играть.

– Надобно разгромить ваше осиное гнездо, найти девушку да детей вернуть, – поддакнул Савелий.

– Господин регент пообещал уладить все вопросы. – Бес ответил очень внятно, будто отчеканил. – В случае положительного ответа военные действия приказано отменить и всячески содействовать вашему продвижению.

Хмыкнул поп и произнёс, нахмурившись для порядка:

– Обычно мы принимаем парламентариев только в случае полной капитуляции. Поскольку вы были и есть враги рода человеческого. Но, помня, что для каждой войне хороши свои средства, сделаем скидку на это. Как ты думаешь, Никола, можно довериться тому, кто обманул Адама и Еву, подбросив им запретный плод? И подстрекал других людей – распинавших Христа? И лишил Европу красивых баб, которых чужими руками сжёг на костре инквизиции?

– Не хотелось бы, дядя Савелий, – раздельно произнёс кузнец, сжимая кулаки. Желваки на его лице угрожающе задвигались.

Глаза у посыльного стали бегать из стороны в сторону: никак не ожидал он такого ответа. Думал, радости пришельцев конца не будет – побегут, опережая собственное повизгивание. А те как будто даже огорчились, узнав, что побоищ больше не ожидается.

Но распоряжение начальства требовалось исполнить во что бы то ни стало. И пришлось адъютанту перестраиваться и лебезить, уговаривать, обещать не только вернуть пропавших родственников, но и желания исполнить, какие только в голову придут.

– Поверим, но с оглядкой! – подняв палец для пущей важности, принял окончательное решение отец Савелий. – Веди, басурман!

Они двинулись уже вчетвером, причём шли теперь быстрее: чёрт прекрасно ориентировался в запутанных коридорах, и как будто выбирал самый короткий путь. Один раз Никола пробурчал, что, не ровен час, в яму их заведут. После этого посыльный вызвал магический фонарь, который летел над ними, освещая тёмные участки коридоров, что гостей немного успокоило.

Дорога заняла, ни много, ни мало, около получаса. Всё это время адъютант молчал, а на вопросы Савелия о том, куда они идут, отвечал немногословно, но уже без апломба. Похоже, либо не владел информацией, либо её скрывал.

Картина подземелья за это время почти не изменилась: те же коридоры, разбегающиеся в разные стороны, так что заблудиться в них – раз плюнуть; местами встречались обжитые пещеры, в которых работали бесы или же под их присмотром грешники. На последних гости уже не удивлялись, только священник поругивался иногда и в сердцах плевал на пол. Отношение его к несчастным было двояким. С одной стороны, понятно, что люди сюда попали не по своему желанию, а направлены Высшим судом, оспорить решение которого никто не может. То есть, за дело, если говорить проще. Набедокурили, знать, по жизни, наследили, оставили после себя не подобранное. С другой – жалко их всё-таки, работали от зари до зари без отдыха, без всякой надежды на избавление. А потом, поди, ещё и жарить их поведут на костры поганые, в геенну огненную… Впрочем, Савелий успокаивал себя тем, что во всём этом есть Божественный промысел, и всё делается во исполнение Его воли и для их же пользы. Вдаваться в подробности и уточнять, в чём состоит польза, поп не стал: материи весьма тонкие, в рассуждениях можно далеко зайти, так что потом и не выберешься. А в разговоре с Николой вообще ограничился коротким замечанием: «Самим бы сюда не угодить…»