Адвокат Перри Мейсон. Дело о позолоченной лилии. Дело о длинноногих манекенщицах

Адвокат повернул ручку двери, толкнул ее и с удивлением обнаружил, что она закрыта.

Мейсон взглянул на свои часы:

— Черт возьми! Ни Гарвина, ни его секретарши. Кто-то же должен быть на месте. Она…

— Не забудьте, — напомнила Делла Стрит, — он сказал, что уволил ее вчера вечером. Возможно, они поссорились и она решила не отрабатывать две недели, а может, он сам не захотел, чтобы она тут слонялась.

— Но кто-то должен здесь быть! — Он постучал в дверь конторы, потом прошел по коридору к двери с табличкой: «Гомер Гарвин. Посторонним вход воспрещен» и постучал в эту дверь. — Да, никого. Идем вниз и попробуем связаться с ним из вестибюля, Делла.

— Но я не знаю его домашний номер, а в справочнике он не указан.

— Не важно. Спросим у Герти.

Мейсон и Делла Стрит спустились в вестибюль, где стоял целый ряд телефонных будок. Делла Стрит позвонила Герти, узнала номер телефона Гарвина, набрала его, подождала минуту и сказала:

— Не отвечает.

— Тогда звони младшему.

— У него ведь медовый месяц?

— Он уже работает, а медовый месяц он провел в Чикаго. Скажи, что хочешь поговорить лично с ним. Не называйся, если не спросят. Только скажи, что хочешь купить машину и что будешь говорить с ним лично.

Делла кивнула, назвала нужный номер, несколько минут препиралась с торговым агентом, потом открыла дверцу будки и вышла.

— Он у телефона.

— О’кей. — Мейсон занял ее место.

В трубке послышался резкий голос:

— Да, слушаю, Гарвин у телефона.

— Это Перри Мейсон, Гомер.

— О! Как поживаете, адвокат?

— Отлично! Примите мои поздравления!

— Благодарю. Огромное спасибо. Конечно, все произошло несколько неожиданно, но таков уж мой стиль.

— Вы еще будете у себя?

— Разумеется. Я буду здесь все утро. Чем могу быть полезен?

— К вам можно подъехать?

— Хотите купить машину?

— Скорее, дело носит личный характер.

— О’кей, я у себя.

Мейсон повесил трубку, привычно кивнул Делле, и они вернулись к поджидавшему их такси. Мейсон сказал водителю, куда ехать.

Подъехав к указанному месту, тот спросил:

— Что вам нужно? Здесь торгуют подержанными автомобилями.

— Все правильно, — ответил Мейсон. — Нам как раз сюда.

— О’кей, — ответил таксист, сворачивая к воротам, над которыми ярко-красными огромными буквами было выведено: «Продажа и скупка автомобилей. Гарвин».

Такси плавно въехало на площадку, где под навесом стояли машины. Повсюду были развешаны плакаты следующего содержания: «Если вы в течение 30 дней не заберете свою машину, ее заберу я, Гарвин», «Вы не можете ошибиться, поскольку имеете дело с Гарвином», «Если я покупаю товар, значит, он хорош!», «Если я продаю его, значит, он отличного качества!».

— Так куда ехать? — спросил водитель.

— К конторе, — ответил Мейсон.

Контора представляла собой неказистое одноэтажное здание. Несколько агентов занимались с покупателями, показывали им проспекты и что-то объясняли.

Мейсон велел таксисту подождать, широко улыбнулся агентам и, бросив на ходу: «Мне нужен шеф», прошел внутрь помещения.

Гарвин-младший был молодой человек двадцати семи лет, необычайно высокого роста, темноволосый, с темными беспокойными глазами и быстрыми, нервными движениями. На нем был костюм, сшитый у очень дорогого портного. Когда Мейсон вошел в контору, Гарвин говорил с кем-то по телефону.

— Хорошо, хорошо, — ответил он и взглянул на вошедшего Мейсона. — Вот как раз пришел мой адвокат. Об этом надо будет поговорить с ним… Я потом перезвоню… Точно не знаю… Может, буду занят… До свидания.

Гарвин бросил трубку, оттолкнул ногой вращающийся стул, встал и протянул руку Мейсону.

— Привет, привет! Как поживаете, адвокат? Не видел вас целую вечность!

— Да, давненько не виделись, — заметил Мейсон. — Поздравляю!

Молодой Гарвин вежливо наклонил голову.

— Она чудесная девушка. Просто сам не понимаю, как мне удалось ее загипнотизировать. Видно, помог профессиональный опыт. Как поживаете, мисс Стрит? Вы как всегда очаровательны!

— Благодарю вас.

— Нам хотелось бы поговорить с вашим отцом, Гомер, но его офис почему-то закрыт.

— Закрыт?! — воскликнул младший. — Не может быть. А где Ева Эллиот?

— Мне кажется, она больше не работает. Так вы не знаете, где он?

— По правде говоря, я не видел отца после приезда… Понимаете, у нас с ним трения. Он считает, что я всегда спешу. Конечно, потом все налаживается, как обычно… Знаете, старшее поколение с трудом понимает нас, молодых. Я даже выскажу крамольную мысль — мой отец, наверное, не ладил со своим отцом. Мы живем совершенно в другом ритме. Все стало по-другому. Взять, к примеру, мои методы. Я проворачиваю сделки молниеносно. Все равно надо что-то быстро решать. У меня такое чувство, словно я бегу по тонкому льду, и это накладывает отпечаток на личную жизнь, на образ мыслей. Время теперь совсем не то, что было раньше, когда отец сам был в моем возрасте.

— Вы имеете в виду ваши разногласия в деловых вопросах? — спросил Мейсон.