Адвокат по сердечным делам

– Скажете, не похожа я на Машеньку? – спросила она вдруг, упреждая возможный вопрос адвоката. – Да не смущайтесь вы, меня многие об этом спрашивают. Мой муж, покойник, меня за это едва со свету не сжил, но теперь его нет, и я живу спокойно, говоря всем и каждому: «Не ваше дело!» Но вам я скажу, что Машка – не дочь Игоря, хотя на него записана. Папаша ее – писаный красавец был, командированный…

С раннего детства девочка Маша знала, что отличается от других детей. Она была слишком хороша для небольшого городка, население которого составляли в основном шахтеры. Рабочие люди таращились на прелестное синеглазое дитя, словно на райский цветок, выросший на угольной куче. Многие из них подначивали Игоря, высокого худого парня с острым кадыком, спрашивая, нет ли у них в роду капли королевской крови? Тот огрызался, а потом срывал злость на жене, поколачивая ее вечерами. Дочь он пальцем не трогал, глядя на нее с каким-то суеверным страхом. У них с женой появились и другие дети, самые обычные, не унаследовавшие и крохотной доли красоты сестры.

Девочка была прелестна, как маленький ангел, вот только родители не могли понять, почему под сказочной внешностью дочери скрывается неистребимая тяга к пороку. Дело в том, что Машенька была невероятна лжива. Речь шла не об обычных детских фантазиях, которые в той или иной степени свойственны любому ребенку. Девочка лгала, прекрасно осознавая, чего хочет добиться. Причем делала она это с таким кротким выражением лица, что жертва обмана не сразу понимала, что ее водят за нос. Затем, разумеется, следовала расплата, когда Машенька, обливаясь слезами, твердила, что подобное больше никогда не повторится. Ей верили, поскольку ее раскаяние было искренним, а из глаз текли настоящие слезы величиною с горошину. Но каждый раз все повторялось сначала…

К счастью для Валентины, вместо работы в заводской столовой ей предложили место домработницы в семье директора шахты. Прислуга в те годы, да еще и в небольшом городке, была объектом непознанным и поэтому пугающим. Женщина долго думала, прежде чем согласиться, но в конечном счете не прогадала. Семья, в которую ее взяли, была интеллигентной. Георгий Иванович слыл в городе большим начальником и человеком умным и справедливым. Его жена работала в городской библиотеке, была мила и образованна. Семейную идиллию нарушало только одно обстоятельство: у пары не было детей. Городские кумушки поговаривали, что всему виной женская болезнь Нины, и предрекали этому браку скорый крах. Но супруги жили душа в душу уже двадцать лет и несли свой крест, не жалуясь. Георгий Иванович слыл самым верным мужем во всем городке, и никто из болтливых соседок или вездесущих старушек не мог бы сказать о нем что-то сальное.

Супруги с радостью приняли к себе Валентину, и вскоре она уже вела весь дом: стирала, готовила, мыла полы. Иногда, пользуясь отсутствием хозяев, она брала с собой Машеньку. Та помогала ей управляться с хозяйством. Мать строго воспитывала девочку и с малолетства приучала ее к работе. К восьми годам Маша умела готовить простые блюда, идеально гладила, а с техникой, которой был напичкан хозяйский дом, она справлялась легко, не в пример собственной матери, которая любому миксеру предпочитала венчик.

Сделав все по хозяйству, девочка ходила по квартире и рассматривала чудесные вещи, которых в этом доме было великое множество. Усевшись на бархатный пуф перед зеркалом, Машенька брала в руки флаконы духов, вбирала в себя чудные запахи, проводила пуховкой по лицу и воображала, что она – важная дама и вся эта дорогая косметика, которой в свободной продаже в то время еще не было, ее собственность. Она открывала платяной шкаф и трогала руками шелк, бархат, парчу, закрывая иногда глаза и представляя, что все эти наряды принадлежат ей. Она завидовала хозяйке и считала, что та подобного великолепия совсем не заслуживает. Портрет Нины стоял в рамке на туалетном столике, и девочка изучила каждую его черту. Нина была совсем обыкновенной: не красавицей и не уродиной, какой-то серединкой на половинку, и вряд ли ее могли украсить меха из чернобурки или же платья с открытой спиной. Правда, взгляд у нее был необыкновенный: мягкий, добрый и какой-то смазанный, словно она смотрела на всех через чудесные дымчатые очки. Поговаривали, что она была замечательной женщиной, но достоинства подобного рода в глазах девочки никакой ценности не имели.

Однажды, несмотря на все предостережения Валентины, девочка попалась на глаза Нине, и та была ошеломлена, увидев в своей комнате красивое создание с глазами цвета неба. Машенька так понравилась хозяйке, что та стала просить домработницу приводить ее почаще. Валентина только кивала головой, хотя особо своей дочери не доверяла.