Aedd Ginvael (СИ)

— Я не уверен, что должен продолжать эту нашу беседу, — король Ольх распахнул глаза. Разжал ладонь, будто видя флакон впервые. — Аваллак’х поведал мне правду. Зираэль не удержать здесь. Ни силой, ни ребёнком. Её Предназначение вне границ нашего мира и времени.

— Верить в байки нашего ведуна — последнее дело, — командир Всадников зловеще усмехнулся. — Вы не позволите такому шансу ускользнуть из рук. Разве не об этом мечтали мы и наш народ?

— Тогда мы не знали, что на шахматной доске появится новая фигура.

— Мальчишка, — процедил Эредин сквозь зубы. — Протеже Лиса, который с момента первого здесь появления только и делает, что путается под ногами. Его давно пора было сгноить в лаборатории Аваллак’ха. Наш ведун прикипел к мальчишке странной привязанностью, которую даже сам отрицает.

— Не ищи подвоха там, где его быть не может, — Ауберон покачал головой. — Креван лишь делает то, что умеет лучше всего: хранит знания и древнюю магию, утрата которой окончательно погрузит нас во мрак небытия. Ты предлагаешь убить мальчишку?

— Всегда считал, что это был бы наиболее приемлемый вариант. Человек неуправляем, слишком заносчив и дик, чтобы принести пользу нам.

— Но Аваллак’х всегда находил к нему подход. Разве нет? Я видел, что будет — останься они здесь. Видел, как мир наш погиб, превратившись в ледяные пустоши. Мальчишка обладает поистине чудовищной силой.

— Это ли не повод покончить с ним раз и навсегда?

— Ты не понимаешь, — король задумчиво взглянул на черноволосого эльфа. — Знаешь, будущее напугало меня. Показало то, что мне видеть не хотелось. Всё намного сложнее, намного темнее и загадочнее. Предназначение зовёт их. И кто мы такие, чтобы встать у него на пути. Аваллак’х предупредил ведь не только меня. Ты и сам видел крупицу возможного будущего.

— Я не позволю страху завладеть собой, — вскипая, произнёс Эредин. — Не позволю мнимому будущему сгубить мой народ! Я не опустил руки, как это сделали вы с Лисом.

— Ты забываешься, Эредин, — король медленно поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза Всадника. Взгляд его излучал решимость. — Я предупредил тебя. Зираэль сама решит, остаться ей или же нет. Я не намерен играть в игры с силами, которые выше нашего с тобой понимания. Только так мы отсрочим час своей гибели.

— Как скажете, мой король, — в глазах Эредина искрился холод. Командир Всадников, намереваясь покинуть королевские покои, прошёл к выходу, но замер у двери. Обернулся, непонимающе посмотрев на Ауберона. — Если вы надумали отпустить их, зная, чем всё кончится — зачем же тогда выпили зелье?

— Отчаянная попытка противиться неизбежному, — владыка Ольх выронил из онемевшей руки нефритовый флакон и опустился в кресло, устремив на Всадника затуманенный взгляд. В комнате внезапно стало слишком душно. — Мы ведь оба знаем, чем это рано или поздно могло для нас кончиться. Ты жаждешь спасти наш мир. Я принимаю и понимаю твоё подобное стремление. Но власть не такой желанный дар. Ты ошибаешься, надеясь, что она — удобный инструмент в достижении твоих планов. Она совратит тебя ещё больше, заставит желать запретное, неподвластное тебе. Ты сделал свой выбор, Эредин. Надеюсь, что Предназначение будет милостиво к тебе, если ваши пути с Зираэль вновь сойдутся. И надеюсь, что оно будет милостиво к моему народу, встань ты снова на пути мальчишки против его на то воли.

— Мир тебе, король Ольх, — безэмоциональным тоном произнёс Эредин, заметив первое дыхание смерти, коснувшееся лица своего теперь уже бывшего владыки. — Знай же, что Цирилла не покинет наш мир. Она останется здесь навеки — сломленная, жаждущая смерти, которую я ей не дарую. Но сначала, я заставлю её лицезреть смерть того, в ком она так отчаянно нуждается.

***

Ночь окутала Тир на Лиа. Дождь, заливавший землю, прекратился, но город всё так же был объят промозглой сыростью тумана. Горизонт всё ещё сверкал росчерками молний. Далёкие раскаты грома грохотали среди гор, эхом растекаясь по скалистым ущельям. Юркая тень мелькнула у дворцовых стен, исчезнув среди мраморных статуй и колонн, спускающихся к реке. Волны бились о каменные ступени, исчезающие под толщей воды. Цири, опасливо оглянувшись, торопливо развязала веревку, что удерживала лодку возле берега. В ветвях деревьев, раскинувшихся у изящных мостов через реку, выл ветер, тревогой оседая на сердце девушки. Она нетерпеливо окинула взором пространство ночи перед собой, стараясь различить во мраке знакомый силуэт.

«Ты бежишь от самой себя, luned».

Голос Ауберона донёсся до неё сквозь шум речных волн и далёкие раскаты грома. Сердце защемило, стоило только Цири вновь представить перед собой лицо короля Ольх. Она не желала ему смерти. Ведь в конце концов он отпустил её, хоть и накануне побега. Иначе было нельзя. Эредин не тот, кто выпустит свою добычу из цепких когтей.

Что-то напугало короля, заставило переменить своё решение, словно в своём волшебном зеркале он увидел то, что видеть не хотел.

«Смерть ходит за тобой по пятам, Зираэль. И у неё его глаза».