Аэропорт

Тридцать пятой сложно было впечатлить после своей коллеги. Однако и в ней апеннинская кровь оставила заметный отпечаток – девушки Италии просто не могут быть некрасивыми. Создавалось впечатление, что она имеет вспыльчивый характер: корни волос черные, почти как у первой, а концы белые с золотистым оттенком; при всем этом левый висок был коротко острижен, а на шее виднелась татуировка бабочки. Скорее всего, ее ветреность ограничивалась лишь внешними изменениями. Волосы низко собраны в хвост, но концы едва достают до вытянутой шеи. Светленькие брови на немного выдающихся надбровных дугах прикрывали карие глаза, без устали хлопающие. Носик, почти такой же остренький, как и у тридцать третьей, забавно подергивался вместе со скачущими тонкими губами, по бокам которых образовывались довольно милые складочки. Выкрикивала девушка больше всех, хотя вряд ли понимала ситуацию лучше остальных.

На ней – такая же белая рубашка; и без того короткие рукава были ровно закатаны по плечи (тут уж не в жаре дело, а в стиле).

Тридцать шестая была рыжей – что очень необычно для итальянки. Видимо, красила волосы и находилась в поиске идеального оттенка. Все остальные черты лица – серые глаза, тонкий нос, острые скулы и чуть объемные губы – были обычными, нормальными и привлекали лишь в той мере, в какой яблоко привлекает своим особо не выдающимся вкусом. Но люди любят яблоки, поэтому и девушка казалась в общем и целом миловидной. Она тоже вставляла свои пять копеек, высказывая мнение по сложившейся ситуации, но больше для того, чтобы просто сказать.

Пространство вокруг четырех стоек напоминало базар – но не тот обычный деревенский базар, а нечто элегантное: девушки тараторили, но тараторили на певучем и теплом итальянском; были не сварливыми и скаредными бабками, а симпатичными (и даже красивыми) молодыми нимфами.

Пухловатый молодой человек робко подошел к тридцать пятой, дабы быть поближе к Красоте. Но его не сразу заметили (что сложно при размерах тела) – так все были увлечены безрезультатными переговорами на разных языках. Он положил паспорт на стойку и кашлянул. Все на миг обернулись – даже неугомонный пассажир – и уставились на него. Промашка. Теперь придется вечность стоять под испепеляющими взглядами. Он потупил глаза, делая вид, что копошится в пакете, но вскоре вынул пустую руку и глупо оглядел всех. Тридцать пятая натужно улыбнулась и взяла паспорт. Спор утихомирился сам по себе: видимо, все утратили азарт. Тридцать третья показала индийце-арабу вправо – на стойку информации. Тот что-то буркнул на своем и, подобрав вещи, удалился прочь.

Тридцать пятая проверяла паспорт. Девушки успокоились и теперь нехотя перекидывались итогами беседы с пассажиром. Наверно, они пришли к выводу, что он сумасшедший.

Тридцать пятая подняла голову в сторону тридцать четвертой и что-то проговорила. Та приподнялась со стула и заглянула в ее экран. Покивала и что-то ответила. Приблизились еще две. «Работа у них такая, что ли, – все вопросы решать совместно? Ох, этот итальянский…»

Тридцать пятая поднялась.

– Мистер, пойдемте со мной.

– Куда?

– Пойдемте.

Он спасительно глянул на тридцать четвертую и встретился с ней глазами. Каким-то чудом он не отвел взор, и таким же чудом она будто бы его поняла, пробормотала что-то тридцать пятой и взяла паспорт.

– Пойдемте со мной.

А с ней он пошел бы куда угодно. Ее английский казался таким же певучим, как и итальянский.

– Сдавать чемодан не надо?

– Нет.

Она вышла из-за стойки и поманила за собой. Остальные девушки молча присели на свои места. Пухловатый молодой человек направился за тридцать четвертой, придумывая, о чем же можно поговорить наедине. В голову не лезло ничего путного.

– Куда мы идем?

– Вы перепутали рейс.

– Как это? Это не на Лиссабон?

– На Лиссабон.

– Но мне туда и надо.

– Нет, у вас билет до Милана.

Он смутился и соображал.

– Но я точно знаю, что мне надо в Лиссабон. Мне не нужно в Милан.

Тридцать четвертая обернулась, непроизвольно махнув ореховыми волосами.

– Нет, мистер, у вас билет до Милана. Самолет ждет только вас.

– Но я вам повторяю, что мне не нужно до Милана.

– У вас билет до Милана, мистер, – только и твердила она.

– Так в компьютере написано? – его негодование повышало тон.

– Не кричите.

– Простите… – он окончательно потерялся и боялся ляпнуть еще что-то.

Тридцать четвертая строго нахмурила брови.

– Да, так написано в компьютере. Самолет до Лиссабона напрямую не летит, только через пересадку в Милане.

– Как же я тогда купил билет напрямую до Лиссабона?

– Это ошибка.

Пухловатый молодой человек стоял на месте и не мог сообразить, что делать.

– Но меня ждут в Лиссабоне друзья. Они мне сами сказали купить билет из Рима, а до него ехать поездом из Флоренции.

– Они ошиблись.

– До откуда вы знаете-то?

– Поверьте мне, мистер, – она будто теряла самообладание. – Просто идите за мной, самолет ждет только вас.

– Ничего не понимаю.

Тридцать четвертая сменила маску строгости пленительной улыбкой, и он, поддавшись, все же поплелся за ней. А потом и вовсе приободрился, наблюдая за ее лебединой походкой.

– А что хотел тот пассажир?