Аэропорт

– Я порядочный человек! – голос его повысился, а глаза загорелись искорками уязвленного достоинства. – Порядочный! Ха-ха! – он оттолкнул Прохора и быстрым шагом дошел до девушки. – Я домогался?! Ха-ха! Как вы смели так подумать? Какая важная персона, ха-ха! – Матвей возвышался весь раскрасневшийся над побелевшей псевдожертвой. Нервный смешок проскакивал в его словах. Казалось, он сейчас огреет девушку по голове. – Всякий честный человек подойди к вашей персоне – и он уже маньяк? – голос срезался на последнем слове. – Получается, я уже много раз маньяк, потому что много раз много к кому подходил? Ха-ха!

Он окидывал каждого пассажира таким жутким взором, что тут же становилось не по себе. Истерический смешок застыл на его полураскрытых губах. Никто не знал, как реагировать. Спустя миг Матвей вернулся из астрального полета и быстрым шагом дошел до своего стула, бухнулся в него и скрестил руки на груди.

– Какой же цирк тут, прямо дю Солей какой-то, – прошептала Дарья.

– Нет бы просто сидеть и есть, – пробубнил Борис. – Хорошо, что скоро посадка.

Молодой спутник девушки не вмешивался в монолог Матвея, так как сам скептически относился ко всей ситуации, хоть и не подавал виду. Сейчас он подошел и протянул девушке бокал белого вина, призванного придать краски ее тускло-серому лицу.

Отчего-то повелось, что за всей опрометчивостью девушки редко прислушиваются к голосу рассудка, страдая затем от последствий своей горячности. В это мгновение нахмурившаяся девушка осознавала, хотя еще весьма эфемерно, что неверно поняла знаки подсевшего мужчины, и прохладное кисловатое вино могло помочь встряхнуть мысли. Она бессознательно поднесла бокал к губам и парой больших глотков опустошила более половины: спиртное сразу отдало в голову.

– Смотрите, на табло время вылета исчезло, – негромко объявил Прохор.

– Что?

– Время вылета в Милан исчезло.

Тут же в стеклянных дверях появился работник аэропорта. Он объявил по-английски:

– Кто здесь до Милана?

– Мы вчетвером, – ответил Прохор.

– Мы тоже, – донеслось с кресел.

– Черт! – тихо выругался Борис.

– Рейс до Милана задерживается на два часа.

– Как?! – возмущению пассажиров не было предела.

– Приносим свои извинения.

– Ну естественно, по-другому ведь и быть не могло в такой-то день! – негодовал Борис.

– Еще сидеть в такой жаре?! – возмутилась актриса. – Включите кондиционер!

– Действительно, очень душно, – поддакнули остальные.

– Делаем все возможное, – кивнул работник и ретировался.

– Ни черта вы тут не делаете! – рявкнул вдогонку Борис.

– Мне кажется, вы чересчур нагнетаете, – успокаивала его Дарья.

– Обычно это женская забота, – огрызнулся он в ответ.

– Как видите – нет.

– Черт! – еще выругался Борис и обреченно провел вилкой по наполовину опустевшей тарелке. – И еда уже остыла. Вот какого… – он уставился на Прохора, но тот был обескуражен такой реакцией и молчал. – Надо покурить.

Борис резво подскочил, достал пачку сигарет, сходу засунув одну в рот, и удалился в курилку.

Эта курилка вполне могла бы стать произведением искусства: ограниченная четырьмя прозрачными стенами, она располагалась прямо посреди зала без какого-либо потолка, полностью открытая куполу неба, – эдакий умиротворенный куб в каменной громаде суеты. Быть может, входя в курилку, человек даже ощущал себя отрешенным от беготни и жизни, слыша слабые отзвуки природы. Кто знает, люди с сигаретами всегда кажутся более загадочными…

Дарья тоже поднялась, сняла жакет и взяла бокал.

– Пускает дым как паровоз.

Прохор обернулся: Борис облокотился на стеклянную стенку спиной и глядел вверх, раскрыв рот, из которого не торопясь выползали серые клубы, на секунду обволакивая все лицо курившего.

Дарья глотнула вина и направилась туда же, пару раз немного пошатнувшись. Сквозь еще не захлопнувшуюся дверь послышался женский голос, просящий сигарету; мужская рука подала пачку. Они закурили вдвоем, понемногу постигая дебри неведомого священного таинства.

– Вообще я не курю в жару, – начала Дарья, выкурив половину сигареты.

– Я тоже.

– Странно, что в такой час еще жарко, правда?

– Ага.

Она сделала пару затяжек.

– Что вас так расстроило?

– Потерянное время.

– С возрастом начинаешь ценить каждое мгновение.

– Не в этом смысле.

– А что же?

– У меня назначена встреча, на которую я не приду.

– Встреча?

– Свидание.

– Не подумала бы никогда в жизни, что вы еще ходите на свидания.

Борис усмехнулся на выдохе и поперхнулся дымом.

– Столько лет курю, а все попадаюсь в эту ловушку, – проговорил он, придя в себя. – На этом свидании я хотел сделать предложение.

– Должно быть, она будет не очень рада услышать, что вы не придете.

– Не то слово.

– Позвоните ей.

– У меня нет итальянской сим-карты.

– Так можно звонить с любой, просто дороже выйдет.

– Что-то я не подумал.

Борис достал телефон из кармана.

– Нет сети.

– Попробуйте мой.

– Тоже нет сети.

– Странно. Это же Рим.

– Да уж, – Борис удрученно опустил бесполезные телефоны. – Осталось чуть больше двух часов.

– Что-нибудь придумаем.

– Поэтому-то я и вышел покурить: на свежем воздухе чаще приходят мудрые мысли.