Афера

— Об этом пока не говорилось. Думаю, ждать осталось недолго. У меня вопрос.

Биллингтон и Уингейт обменялись взглядами, но ни один не проронил ни слова.

— Кто эти люди? На кого они работают?

Фэбээровец лучезарно улыбнулся, пожал плечами:

— Буду откровенным, Кайл. Мы и сами не знаем. Хобарт — обычная проститутка: разъезжает по всему миру, торгует собой. Относительно Бенни у нас нет даже догадок. Ты сказал, он не американец.

— Во всяком случае, он говорит не как американец.

— Не выяснив, кто он такой, мы не в состоянии предположить, на кого он работает.

— В феврале, когда я впервые увидел Бенни, с ним были еще пять человек. Все пятеро — явные наши соотечественники.

Биллингтон покачал головой:

— Скорее всего они тоже наемники, Кайл. Им заплатили за работу, а потом они отправились выполнять новый заказ. В стране существует целая армия бывших — копов, солдат, агентов спецслужб, — которым по тем или иным причинам указали на дверь. В большинстве случаев из-за профессиональной непригодности. Они привыкли быть в тени, там и останутся до конца жизни. Хозяин для них тот, у кого есть деньги. Этим пятерым нет ни малейшего дела до планов Бенни Райта.

— Есть шансы, что убийцы Бакстера Тейта будут пойманы?

Улыбка исчезла. Лица обоих чиновников явно поскучнели.

— Для начала нам понадобится поймать Бенни, — сказал Биллингтон. — Затем наступит черед его боссов, и только потом мы займемся шестерками, которые выполняют всю грязную работу. Если Бенни — профессионал, а это, по-видимому, именно так, то вероятность выжать из него какие-то имена близка к нулю.

— Как вы рассчитываете поймать его?

— Это самое несложное. К нему нас приведете вы, Кайл.

— Его арестуют?

— Безусловно. Оснований для ареста более чем достаточно: незаконное прослушивание телефонных переговоров, шантаж, организация заговора с целью кражи секретных документов — только выбирай. Бенни Райт окажется за решеткой вместе со своим дружком Хобартом, и ни один судья не даст согласия выпустить их под залог. Думаю, мы поместим Бенни в особо охраняемую тюрьму подальше от Нью-Йорка, где за него возьмутся специалисты.

Образ прикованного к табурету врага и стоящего рядом с ним тюремного медика со шприцем в руке наполнил душу Кайла тихой радостью.

Откашлявшись, Рой Бенедикт посмотрел на часы:

— Извините, джентльмены, но мне необходимо переговорить с Кайлом наедине. Я созвонюсь с вами позже.

Макэвой поднялся и, кивнув на прощание обоим, проследовал за адвокатом в соседнюю комнату. Притворив за ним дверь, Рой негромко спросил:

— Ну, как они тебе?

— Им можно доверять? — вопросом на вопрос ответил Кайл.

— Да. А у тебя есть сомнения?

— А вы доверили бы им собственную жизнь?

— Да. Без всяких оговорок.

— Предлагаю следующий сценарий: в стране насчитывается по крайней мере восемнадцать контор, во всяком случае на бумаге, которые так или иначе связаны со сбором и обработкой информации. Наверняка есть еще несколько, только мы о них не подозреваем. Что, если Бенни работает на одну из них? Допустим, его задание сводится к тому, чтобы лишний раз проверить надежность обеспечения охраны секретных технологий. А вдруг ваши компьютеры не могут опознать его потому, что и не должны этого делать?

— Сценарий для водевиля, Кайл. Безжалостный оперативник, работающий на американское правительство, шпионит за американской юридической фирмой и убивает американских граждан? Брось, это даже не смешно.

— Мне не до смеха. Но когда мишенью становлюсь я сам, это несколько активизирует игру воображения.

— Спокойнее, Кайл. Другого выхода у тебя нет.

— У меня нет никакого выхода.

— Есть, есть. Только не нужно пороть горячку. Шаг за шагом, без паники.

— Я не паниковал целых девять месяцев. Сейчас, наверное, уже пора.

— Нет! Держи себя в руках. Мы должны доверять этим людям.

— Завтра я вам позвоню.

Подхватив плащ, Кайл вышел из кабинета.

Глава 36

Небольшая «Сессна-182» принадлежала удалившемуся на покой врачу, который поднимался в небо только в ясную солнечную погоду и никогда — по ночам. С Джоном Макэвоем старый доктор был знаком более сорока лет и много раз доставлял его по воздуху в различные городки штата, куда того призывали неотложные дела клиентов. Эти маленькие путешествия дарили радость обоим; временами Джон надевал наушники и брал в руки штурвал, наслаждаясь ощущением полета. Друзья вечно препирались по поводу компенсации расходов: Макэвой-старший всегда хотел заплатить больше, чем доктор потратил на горючее, а тот настаивал на чисто символической сумме — нисколько не нуждаясь в деньгах, он считал полеты своим хобби. На этот раз оба довольно быстро пришли к согласию: сумма в двести пятьдесят долларов и тому и другому показалась вполне разумной. Ранним утром вторника «сессна» пробежала по взлетной полосе аэродрома в окрестностях Йорка и взмыла в безоблачное небо. Семьдесят одну минуту спустя самолет приземлился в Скрэнтоне, Джон Макэвой взял напрокат машину, а доктор вновь поднялся в воздух, чтобы забросить сына в Уильямспорт.