Афина. Голос войны

Как можно быстрее не получилось. В Эрзо трапезничали основательно, едва ли не часами, при этом так ничего толком и не съедая, и кровожадность Тавриона росла по минутам. Наконец они расплатились и вышли, торжественно прошлись по центральным улицам, не обращая внимания на жадные взгляды, и скрылись в прохладе холла гостиницы.

- Прекрасное начало дня, - Кассандра взялась за дверную ручку. - У меня еще много дел.

- Подождут, - обрезал Таврион. - Вначале поговорим.

Он открыл дверь первым, прошел мимо опешившей Кассандры и уселся посередине дивана.

- Вначале ты объяснишь свое поведение, - потребовал он, кипя от злости.

- Какое поведение? - Кассандра приподняла бровь.

- Мы тебе не слуги, - прошипел Таврион, подавшись вперед в ярости и сцепив кулаки. - Если ты намерена и дальше вытаскивать меня из кровати утром, не предупредив, пеняй на себя. И мне все равно на пользу общего дела — раз уже тебе плевать.

- Мне не плевать! - процедила Кассандра с идеально ровной спиной. - Что за...

- Заткнись и послушай, дрянь ты высокомерная!.. - Кассандра опешила от оскорбления. - Мы не смогли добудиться Эвра, потому что он не знал про твои планы рано утром, и он допоздна сидел со своими исследованиями. Если бы ты предупредила его, он бы встал. Кроме того, я успел изучить бумаги — ты сделала минимум! Если бы в твою хорошенькую и коварную голову пришла мысль посоветоваться со мной, я бы уже нашел поставщиков, у нас уже была бы отшита первая партия, и мы бы уже получили первые деньги и вклад в репутацию сегодня! Но ты так и не выучила свои уроки.

Таврион выдохся, обмяк и посмотрел на Кассандру с разочарованием.

- В следующий раз я пошлю тебя. Далеко и надолго. Невзирая на последствия, - предупредил он, выйдя за дверь и захлопнув ее.

Кассандра осталась стоять посредине комнаты, чувствуя, как трясутся руки. От обиды перехватило горло, глаза щипало от слез, щеки горели.

Селена, стоящая в дверях спальни, не знала, что делать и как реагировать. К несчастью, она слышала все, и чувствовала совершеннейшее согласие с каждым словом Тавриона — глубоко укоренившаяся привычка Кассандры общаться исключительно приказами уже успела проесть ей плешь.

«Присмотри за Кассандрой», — всплыла в памяти просьба Ники, и Селена, глубоко вдохнув, сделала к Кассандре несколько шагов.

- Он прав, - собрав всю волю в кулак, сказала она, переборов желание спрятаться в спальне. - Вы... Ты общаешься со всеми не просто, как со слугами, а.. как с рабами. Я работала раньше на господ, и они были человечнее.

- Сгинь, - Кассандра хотела прозвучать громко и повелительно, но голос ее подвел.

- Нет. Я бы сказала это мягче, чем он. Но Таврион прав, дело не просто в том, что на тебя будет кто-то злиться. От нас.. от тебя сейчас слишком многое зависит, чтобы допускать такие ошибки.

Кассандра сжала кулаки.

- Еще служанка меня не отчитывала!

- Почему нет? Почему я не могу тебе высказать, что думаю? - Селена почти не чувствовала рук и ног, но упрямо продолжала, шалея от собственной наглости. - Я наблюдаю за тобой уже несколько дней, у меня есть знания, глаза и уши, я умею делать выводы. Почему я не могу ими поделиться?

Кассандра, не выдержав, опрометью кинулась к столу и швырнула стоящую на нем вазу с цветами в стену. Раздался громкий звон, осколки брызнули во все стороны.

- Вон! - проревела она.

Селена осталась стоять на месте. Она не смогла бы точно ответить — потому, что устояла на силе воли, или же от страха потеряла способность двигаться.

- Ника просила меня за тобой присмотреть, - сказала она. - Я хочу это сделать. Но пока я для тебя не больше, чем самовызывающийся столик с едой, я не смогу помочь по-настоящему.

Кассандра, чувствуя, как по щекам потоком льются слезы, сама кинулась в спальню, с грохотом закрыв за собой дверь. Селена посмотрела на нее, мучительно решая, что делать дальше. Выдохнув, она медленно, не веря сама себе, дошла до двери и открыла ее. Кассандра обнаружилась лежащей на постели.

- Ты очень умная, - сказала она свернувшейся в клубок женщине. - Ты многое сделала. Ты нужна своему городу и команде. Но тебе нужно скорректировать твое общение со всеми нами.

- Я никогда ни с кем не общалась на равных, - прошелестело из-под одеяла. - Родители — с ними я снизу, они старше, авторитетнее. И слуги. У меня не было друзей, у меня нет ни брата, ни сестры.

- Для начала — извинись перед Таврионом, - предложила Селена. - Я бы начала с этого, если бы понимала, что не права.

- Угу.

- Мама пела мне колыбельную в детстве. Спеть тебе?

- Угу.

Селена, чувствуя себя словно во сне, подошла к кровати, присела на ее край и затянула простой мотив, чувствуя, как скучает по городу и семье. Когда она завершила, то тоже была в слезах.

- Он.. все такой же красивый?

- Да. Стал хуже, когда пришли кригеры, но все еще красивый, - Кассандра чуть высунулась из-под одеяла. - В квартале Эвгенис все еще ночами горят огни, Рыночная улица все также полна торговцев, Университет работает. И горы Драхус вдали. И лес вокруг.

Селена кивнула и утерла слезы:

- Надо его вернуть.