Африка. История и историки

На каком основании делает Спик такие выводы? Ни письменные (эфиопские) источники, ни устная традиция местных племен ничего не сообщают о подобных миграциях[412]. Очевидно, что исходным пунктом для умозаключений Спика оказывается его предположение, граничащее с убеждением, о физическом сходстве оромо и хима. Но объяснение этого сходства он дает, исходя из популярных в то время в Европе теорий происхождения африканских народов. Традиционно представления об их этногенезе определялись интерпретацией ветхозаветной истории Хама (Быт. 9:22–27) как проклятия, перешедшего на его потомков, – чернокожие племена, занявшие по этой причине низшую ступень в этнической иерархии мира. Однако знакомство французских ученых с памятниками древнеегипетской цивилизации в конце XVIII в., убедившее европейцев в высоких достижениях ее создателей, и все более утверждавшееся представление о культурной зависимости от нее «белых цивилизаций» – древнегреческой и древнеримской, – бросили вызов прежнему взгляду на африканцев. Чтобы ответить на него, библейские антропологи и этнографы разработали «хамитскую теорию», акцентируя тот факт Священной истории, что проклятие, произнесенное Ноем, было адресовано не Хаму, а только одному из его сыновей – Ханаану (Быт. 9:25). Следовательно, от Хама произошли две группы народов – про́клятая, «дети Ханаана», негроидная, и непроклятая, произошедшая от братьев Ханаана, «хамитская». Именно непро́клятые потомки Хама, в число которых входили древние египтяне, берберы и эфиопы, принесли в Африку основы цивилизации, в том числе и понятие о государстве[413]. Такая концепция подразумевала, что во внутренних областях Африки, там, где существуют относительно развитые культуры, можно обнаружить, помимо примитивных негроидных племен, различные ответвления «хамитской» семьи. В этом контексте вполне закономерно, что Спик без особых сомнений идентифицировал хима в качестве ее колена.

В свете гипотезы Спика и европейских антропологических теорий в целом неудивительно, что уже первый белый, побывавший на территории современной Руанды в 1874 г., знаменитый Генри Мортон Стэнли, также нашел явные черты «хамитской расы» у местных баньярванда, родственных хима. Так, говоря о племени бакуми, Стэнли пишет: «Я убедился, что эти бакуми должны быть ванья-рванда (баньярванда. – И.К.), ибо у них много тех эфиопских черт лица, которые возвышают этот великий народ над обычным негроидным типом»[414]. Эту же точку зрения принял и Густав Адольф фон Гётцен, посетивший Руанду в 1894 г., который подкрепил антропологические выводы Стэнли историческими аргументами: «История Руанды неясная и легендарная. <…> Мы разузнали, тем не менее, о крупных миграциях “хамитских” народов из Абиссинии и земель галла, которые с бесчисленными стадами крупного рогатого скота отправились на юго-запад и покорили земли между Великими озерами. Но произошли ли эти перемены 200, 500 или 1000 лет назад, очень трудно или совсем невозможно сказать»[415].

Концепция миграции скотоводов-«хамитов» в Руанду и покорения ими негроидов-банту была изобретением фон Гётцена, который по сути дела просто воспроизвел для объяснения истории этой страны модель Спика. В основе данной концепции лежала попытка связать предполагаемые антропологические различия среди местного населения с различиями социальными. Европейские путешественники, оказавшиеся в Руанде в конце XIX в. (Оскар Бауман и сам Гётцен), застали там довольно организованную социальную систему. Эта система была выстроена в первую очередь на основе кланов (более восемнадцати), и «идентичность руандийца определялась прежде всего по принадлежности к клану»[416]. Однако параллельно с клановым делением существовал иной тип социальной дифференциаци, характер и природа которого до сих пор остаются предметом дискуссий. Речь идет о трех категориях населения, носивших названия «тутси», «хуту» и «тва». Эти группы накануне прихода европейцев занимали неодинаковое положение в руандийском обществе. Правящая династия Руандийского королевства принадлежала к тутси, тутси составляли основную часть социальной и политической элиты, занимали большинство должностей в системе управления, монополизировали военное дело[417] и в большинстве своем были связаны со скотоводством, тогда как хуту преимущественно занимались земледелием, а тва – охотой.