Африканский роман

«Бедняжка, – пожалела Лариса. – Но в конце концов это не мой ребёнок».

Девушка взяла с тумбочки «Matin» [100] – дар шефа миссии, перечитала статью о запутанных алжирско-марокканских отношениях, подчеркнула несколько значимых предложений – и посмотрела на норовистый будильник.

Часы показывали половину шестого.

«Надеюсь, что не обманывают», – обнадёжила себя Лариса, похлопала будильник по циферблату и, вооружившись газетой, направилась к шефу миссии.

«Что-то рановато», – подметил зоркий Иван Иваныч, не спуская глаз с допотопного телевизора.

«Пойду пообщаюсь с коллегами», – бросила через плечо переводчица, на скорую руку попрощалась с не очень дорогими гостями – и вприпрыжку сбежала на нижний этаж.

Как и предполагала Лариса, в неурочное время в квартире не было никого, кроме хозяев. Дверь открыл сам Илья Борисович. Девушка приняла меры предосторожности и подалась назад, но, рассмотрев шефа, поняла, что в этом не было необходимости. Шеф выглядел спокойным, как древнегреческий олимпиец. Лариса почувствовала лёгкую досаду.

«Зря спешила», – мелькнуло в ветреной головке.

«Позвольте вашу ручку, мадмуазель?» – шутовским тоном произнёс Илья Борисович и, кривляясь, шаркнул длинными ногами.

«А может быть, не надо?» – красивое лицо переводчицы сморщилось, как печёное яблочко.

«Не надо – так не надо», – послушался Илья Борисович и, демонстрируя образцовый политес, сопроводил даму в нарядную гостиную, убранную комнатными цветами, газетами и журналами.

«Располагайтесь, где вам удобно, готовьтесь к выступлению, а я, с вашего позволения, встречу остальных гостей. Прошу прощения за причинённые неудобства».

Лариса по-другому взглянула на шефа, сильно смахивавшего на джентльмена из туманного Альбиона.

Политика её не привлекала, и, миновав газеты, она потянулась к журналу «Elle» [101] . С неприязнью рассматривая куриные шейки и спичечные ножки измождённых моделей, девушка проглядела явление старшей переводчицы.

«Как из концлагеря, правда?» – завладела журналом раскованная Земфира Наумовна.

«Правда», – сию секунду подхватила скрывавшаяся за её спиной переводчица Тамара.

Вторая младшая переводчица имела такие же прелести, как французские манекенщицы. На этом сходство заканчивалось, так как её туалет ни с какой стороны не подходил для журнала мод.

«Кого-то мне напоминает эта серая мышка, – задумалась Лариса. – Ну конечно, – вылитая новоиспечённая алжирка Анна», – осенило светлую головку.

Земфира Наумовна взяла со стола старый номер «Elle» [102] ; Тамара, как тень, отразила все её движения.

«Посмотри сюда. Совсем другое дело», – старшая переводчица ткнула пальцем на шикарную манекенщицу с тонкой талией и крутыми бёдрами.

«Действительно, – убедилась Лариса. – Совсем другой тип. Ничего не понимаю».

«А я сейчас поясню, – увлеклась Земфира Наумовна. – Обрати внимание: для старого номера позировали броские красотки с отчётливыми женскими формами. Потом их заменили худосочными подростками с мальчишескими фигурами».

«У французов изменились пристрастия?»

«Вот именно. Вернее, у модельеров. Чует моё сердце: это до добра не доведёт».

«Девочки, спускайтесь с облаков, – зашикала Зоя Львовна. – Мы же на политзанятии».

Лариса обвела глазами вокруг: для полного состава миссии не хватало детей и Иван Иваныча.

«Он просил передать, что занят ремонтом телевизора», – извлекла из девичьей памяти рассеянная переводчица.

«Знаю», – отрубил шеф и призвал соблюдать тишину.

Когда все замолчали, Илья Борисович дал себе слово. Он выступил с короткой речью минут на двадцать, из которой Лариса и иже с ней усвоили, что за истекший период времени советская промышленность выпустила ещё больше товаров, сельское хозяйство тоже перевыполнило план, а благосостояние советских людей неуклонно возросло. Порадовав присутствующих успехами родной страны, шеф миссии передал слово Ларисе Николаевне Гончаровой, которая поведала собравшимся о проблемной внешней политике братского североафриканского государства. В свою очередь мастер телевизионной секции Андрей Владимирович Владимиров вкратце ознакомил советскую миссию со сложной внутренней политикой Алжира. Поскольку доклады были исчерпывающими, вопросов к докладчикам ни у кого не возникло, и все участники политзанятия благополучно разошлись по домам.

Дома выяснилось, что не очень дорогие гости отбыли по направлению к Бужи, оставив свою рухлядь на руках у Иван Иваныча. Кстати говоря, гости оказались даже не дешёвыми, а совершенно бесплатными, так как не заплатили русскому преподавателю ни единого сантима.

«Вам удалось доказать, что вы – запредельный альтруист», – подколола Иван Иваныча остроумная переводчица.

«Постарайтесь осмыслить исторический момент, – нудно затянул педагог. – Мы с вами находимся на переднем крае советской дипломатии…»

«Спокойной ночи, Иван Иваныч», – не дослушав, зевнула несознательная девушка – и окопалась в своём маленьком пристанище.

12