Афродита из Корал-Бэй

— Все мои нервные клетки переплетаются, — попыталась прояснить Мила. Хотя и это полностью не объясняет ее состояния.

— Значит… — Рич выглядел совершенно пораженным, — лангуст, как вы его видите, личность?

— Да. Что-то вроде самовлюбленного человека.

— И все лангусты такие?

— Нет. Только тот, что у вас в холодильнике. — Мила засмеялась. Она всегда смехом преуменьшала свое состояние, чтобы не ставить других в неловкое положение.

Он нагнулся к ней и спросил:

— А риф?

— Самодовольный. Но это не назовешь неприятным самодовольством. Небо, с другой стороны, тщеславное. Облака честолюбивы. — Она огляделась, словно ища в окружающих вещах вдохновения. — Ваш холодильник загадочен.

Рич заморгал:

— Вам не нравится небо?

— Я не люблю стремления к славе. Но я не выбираю того, что чувствую. Просто… это есть.

Он так долго и пристально смотрел на нее, что Миле сделалось неловко. Наконец нижняя губа у него дрогнула, и он произнес:

— Да, в небе чувствуется некоторое тщеславие. Вся эта бескрайняя синева…

Сладкая вата на мгновение окутала Милу и растворилась в воздухе, улетев с судна. Он, по крайней мере, относится спокойно к ее необычности. Такое бывало не всегда, когда она признавалась людям в своей необыкновенной способности воспринимать окружающий мир.

— А как насчет катамарана? — помолчав, спросил он. — Ничего интересного?

Она поджала губы и опустила глаза.

— Рич, я не аттракцион.

— Простите. Нет, конечно. Я всего лишь хочу свыкнуться с этой вашей особенностью. Я никогда не встречал…

— Человека с синестезией?

Он прикусил губу и наморщил лоб.

— Все это звучит как научная фантастика.

— Братья называют это моей «сверхсилой». — Она не чувствует себя сильной. Иногда совсем наоборот. — Я до одиннадцати лет даже не знала, что другие люди видят мир не так, как я.

Рич наполнил их бокалы.

— Вы говорили о сверхчувствительности? Вы поэтому так напряглись, здороваясь со мной за руку?

Милу бросило в жар. Он, выходит, заметил? А вдруг заметил ее другие реакции на него?

Неловкость росла.

— Кого-то нового я могу воспринимать спокойно, а кого-то нет. — Она не собирается за это извиняться.

Рич внимательно посмотрел на нее.

— Это, должно быть, нелегко.

Спина у нее моментально выпрямилась. Она очень хотела, чтобы к ней относились как к нормальному человеку, но еще сильнее — чтобы ее не жалели. Мила сделала большой глоток вина.

— Мои вопросы вас расстроили?

— Я не… Я не говорю об этом с незнакомыми людьми. Только когда хорошо знаю человека. Людям обычно либо любопытно, либо они не верят. Никто ни разу не сказал, пожав плечами: «Оʼкей. Хочешь еще сэндвич?»

Как же она этого ждала.

— Спасибо, что сделали для меня исключение. — Рич посмотрел Миле прямо в глаза и подвинул к ней блюдо с закусками. — Еще сэндвич?

У Милы перехватило дыхание.

— Рич, почему на самом деле вы здесь? — внезапно для себя спросила она. К чему спрашивать? Ее работа — показать ему местность, и все. Но что-то подталкивало ее задать этот вопрос. И не только желание сменить тему разговора. — Я в любом случае собираюсь почитать о вас онлайн, так что лучше скажите сами. Вы девелопер?

Он поерзал в кресле и ответил не сразу:

— Вы недолюбливаете девелоперов?

— Я была гидом у многих из них. Они целыми днями рассказывали о своих грандиозных планах по застройке района, а после я их больше не видела. Интересно, вы такой же?

Вообще-то она не очень рассчитывает снова увидеть его. Неужели не рассчитывает?

— Никто из них не вернулся?

— Кто-то недооценил отдаленность района или сколько времени займет проект. А большинство понятия не имели об ограничениях на допуск к строительству.

— Ограничения? — переспросил он, потягивая вино. — Звучит серьезно.

— Формально вся земля до Национального парка находится под контролем трех местных фермеров-овцеводов в пожизненном найме. Если кто-то захочет утвердиться в этой части Морского парка, он должен обойти стороной владения Досонов. А это никому не удавалось. — Мила наклонилась к Ричу. — Хотите по-честному? Если у вас планы по застройке, то лучше сразу от них отказаться.

С чего это вдруг она дает ему совет? Лишь потому, что он отнесся к ней по-доброму и угостил ланчем? И выглядел так привлекательно в пляжных шортах?

Голубые глаза изучали ее.

— Досоны, судя по всему, являются препятствием.

— Благодаря им берег вокруг Корал-Бэй не усыпан шикарными курортами, которые пытаются вторгнуться в зону Всемирного наследия. Досоны — последний оплот. В моих глазах они — герои. Тем не менее эту защиту могут пробить.

Рич приветственно поднял бокал:

— В таком случае за Досонов.

Она, кажется, сказала лишнее? Но ничего такого, что ему уже не было известно или что он вскоре выяснит. Хотя…

У Милы кожа вдруг покрылась пупырышками.

— Вам холодно? — удивился Рич, потому что солнце стояло еще высоко.

Мила покачала головой:

— Да нет. Это… словно шарикоподшипники по телу.

Глава 4

Ричу хотелось поверить, что подшипники имеют отношение к ветру, взлохматившему пряди длинных темных волос Милы, а не к ее суперсенсорности.