Афродита из Корал-Бэй

Ведь у него есть секреты, и она вполне может это чувствовать. Интересно, как работает ее загадочная система? Но он не хочет одолевать ее вопросами. Надо напрячь собственные мозги и понять Милу при помощи старого способа — разговора.

Мила точно ужаснется, узнав, как легко ему построить отель с видом на риф. Местные бизнесмены не обрадуются процентным отчислениям в «Весткорпорейшн» за мотель, кафе, бензоколонку, даже за туры на лодках с прозрачным дном. Но не могут же они ожидать, что у них не будут брать плату за возможность вести малый бизнес на земле Уорду. Ведь Уорду также платит правительству за разрешение разводить скот на арендованной земле.

Приличную прибыль получает правительство, взимая акцизный береговой сбор с аренды. Аналитики в компании Рича согласились с ним, что единственный способ получить хорошую прибыль, — это самому сделать капиталовложения в регионе, поскольку доходы от овцеводческой фермы скудные.

Без этого нет смысла ее удерживать, и — спасибо отцу за то, что он сорок лет назад переехал в город, — Ричарда больше ничто не привязывало к Уорду. К его наследию.

Вот почему он отправился сюда, чтобы самому посмотреть на место, предназначенное для застройки. Ему повезло с гидом, поскольку она также могла пролить свет на отношение населения местной округи к планам по будущему строительству. Предупрежден — значит вооружен.

Не страшно, что Мила загадка, а он любил принимать вызов. К тому же она хорошенькая. Он всегда был неравнодушен к красоте. И еще ее синестезия… Это интересно. Очень даже.

Двигатель «Портуса» был заглушен, и они легли в дрейф. Мила повернулась и посмотрела на древнюю цепь скал, протянувшуюся вдоль берега. Она сразу поняла, где они находятся.

— Проход в рифе очень узкий. Надо плыть на лодке, — сказала она.

Они немного понаблюдали за скатами-манта, а затем Дамо подбросил их на лодке как можно ближе к отмели, и они шли по воде с туфлями в одной руке, а другой тащили одиночную байдарку. Они дошли до отмели, протянувшейся у самого устья залива Ярди.

Мила указала на почти полностью погруженную в воду скалу.

— Видите, почему мы не смогли бы доехать сюда на машине? Из-за сезона сильнейших циклонов, которые происходят в начале года, песчаную отмель выдувает, и путь на автомобиле невозможен.

Морская байдарка была более плоская и шире, чем обычное каное, и поэтому они уместились в ней вдвоем. Рич опустился на встроенное сиденье, а Мила устроилась впереди между его ног. Она села, свесив ноги с краев байдарки, и он согнул колени, чтобы обезопасить ее, словно на парковом аттракционе.

Ритм движения веслами они установили быстро, но Мила была натянута и скованна… такая же негнущаяся, как твердый пластик байдарки. Учитывая то, что он узнал о ней, касаться его ей не просто, а поза, в которой они сидели, неловка им обоим… хотя по разным причинам. Рич собирался смотреть вокруг, а сам не отрывает глаз от гибкой загорелой спины и шеи молодой женщины в бикини, сидящей у него между колен. Форменную рубашку она сняла и аккуратно убрала в рюкзак, а на бикини ему следует смотреть как на униформу.

Миле лет двадцать пять — почти на десять лет она моложе его, — но есть в ней что-то… словно она намного старше. Она — порождение этой земли или даже моря.

— Бухта, похоже, пустынна. — Голос Милы гулко прозвучал из-за акустики в узком ущелье.

Действительно, нигде ни души, ни на зеркальной поверхности воды, ни на верхушке скал каньона, ни на площадке автопарка, выдолбленной в толще известняка в дюнах. Хотя легко представить на фоне солнца одинокий таинственный силуэт фигуры с копьем в руке.

Необыкновенное место.

Мила перестала грести, весло Рича тоже замерло в воде. Впереди из воды появился курносый нос, две ноздри, глаза, мигая, смотрели на них. Байдарка медленно, по инерции, проплыла мимо. Лишь в последний момент это существо нырнуло обратно и исчезло в глубине.

— Морская черепаха, — сказала Мила. — Любопытная малышка.

— Черепахи у вас любопытные?

Мила улыбнулась:

— Они на самом деле любопытные. Мы им любопытны.

Они молча продолжили грести. Рич мучился от желания задать еще вопрос и наконец спросил:

— Ваше восприятие влияет на отношение к разным вещам? Оно бывает отрицательным?

— И такое бывает. Я не большая поклонница желтых рыб, к примеру, хотя они в этом не виноваты. Для меня желтый цвет… издевательский, что ли. — Она пожала плечами. — Но люди и вещи могут влиять на меня и положительно.

— Например? — спросил он.

Мила очень долго не отвечала.

— Дубовый мох. Я ощущала его на руках у мамы, когда была маленькой. И сейчас ощущаю, когда вечером холодно, и я кутаюсь в мягкий шерстяной свитер, или когда укрываюсь стеганым одеялом.

Рич пожалел, что он не дуб и не мох. Это напомнило ему что-то похожее: детство, связанное с матерью. Матери не стало, когда он еще учился в начальной школе, а отец, не справляясь с воспитанием сына, поместил его в пансион. С тех пор ничьи любящие руки его уже не обнимали.

Мила кашлянула и сказала: