Агафон с Большой Волги

- Как коммунист добавлю, что мы еще не научились хозяйничать, распоряжаться умно на нашей советской земле. Очень и очень плохо относимся к общественным ценностям. Не бережем народное добро, думаем о нем, подсознательно или нет, как паразиты: это "не мое". А вот все, что в его доме, в садике, - это "мое". Вы, молодежь, в первую очередь должны взять себя за горло, вытащить паразита и задавить в самом зародыше. Иначе он вас схватит мертвой хваткой.

- Нас учили быть честными, справедливыми, - начал было Агафон.

- Многие хотят быть честными, да не каждому это удается, - прервал его Ян Альфредович. Поднявшись с плетеного стула и приглашая Агафона к чаю, продолжал все тем же слегка ироническим тоном: - Ты тоже, Гоша, все собираешься честно рассказать, почему удрал из института, а вот не можешь.

- Не могу, Ян Альфредович, - это верно, - смущенно и растерянно ответил Агафон.

- Значит, есть на это причины?

- Есть, Ян Альфредович, - признался Агафон.

- Потерпим. А ты хорошенько подумай.

С гор наплывали сумерки, сад заполнялся ими и постепенно темнел.

Возвращаясь домой, Агафон увидел, что его дожидается на веранде Мартьян. Утром он опять начал возиться с новым своим изобретением. Теща не знала, что зять ладил мотор и трубы к насосу для полива ее же огорода. Она с яростью набросилась на него с упреками, обвиняя в нерадивости к домашнему хозяйству и прочих грехах. В сердцах она позабыла, что вчера Мартьян выкидал из хлева уйму навоза и добрую половину перевез на тачке в огород. Агафья Нестеровна срывала зло на зяте из-за того, что в доме кончилось зерно и нечем было кормить птицу. Предстояло ехать на базар и платить немалые деньги. С утра из сельмага она притащила на загорбке почти полный мешок еще теплого, только что выпеченного в совхозной пекарне хлеба. Разламывая хлеб в корыте, ворчала:

- Целое лето на комбайне чертоломил. А нет чтобы лишнюю пудовку зерна в хозяйство забросить аль охвостья какого для кур.

- Чему учишь, теща? - Труба с просверленными дырками, которую Мартьян прилаживал к муфте, со звоном выпала из его рук.

- Невелик убыток, - продолжала Агафья Нестеровна. - Вон Захарка Пальцев небось охулки на руку не положит. Скота-то не меньше нашего держит.

Возразить теще было трудно. Захар Пальцев кормил свой скот, и все знали, что за счет совхоза. Да и один ли только Пальцев? А кормежка скота магазинным хлебом? Пригородные и сельские хозяйки, где есть свободная торговля хлебом, возят буханки мешками. Это распространилось, как знал Агафон, и в Подмосковье, где пуд сена стоил два с полтиной, а пуд печеного хлеба - дешевле на двадцать шесть копеек. И здесь повелось... Варвара сразу "забросила" на машине два десятка буханок хлеба. Мартьян не вытерпел, заговорил с ней об этом.

- Подумаешь, какой экономист нашелся! От жильца, что ли, набрался? Ты бы лучше добыл для матери, чем ей корову подкармливать. Сметану есть любишь, а зерна не припас, - отрезала Варвара.

Да, и тут она была с ним непримирима, а с матерью единодушна. У Мартьяна же счастливая неиссякаемая потребность вечно служить людям, верить в разумное, доброе. А Варя, как и Агафья Нестеровна, верила в жирный кусок и дарила своей благосклонностью Романа Спиглазова. Поэтому разлад в семье давно уже принял определенные формы, и не только материальные. Умный, откровенно-правдивый Мартьян, по существу, был одинок, если не считать редких встреч с Глафирой. Появление Агафона для Мартьяна было очень кстати. Дружеское сближение этих разнохарактерных людей росло и крепло. В предчувствии близкого и неотвратимого разрыва с семьей Мартьян отшвырнул трубу и пошел к Агафону в боковушку.

- Кажется, опять с тещей дискутировали? - спросил Агафон.

- Такое, брат, чувство, будто в соломокопнитель попал... Душно, друг.

Мартьян рассказал о причине перепалки.

- Это проблема номер один, как говорят газетчики, - сказал Агафон.

- На селе столько же проблем, сколько в алфавите букв.

Лицо Мартьяна потемнело.

- Есть же самые главнейшие. Как вы, Мартьян Савельевич, считаете?

- Самой главной проблемой считаю воспитание человека.

- Это слишком вообще, - возразил Агафон.

- Мне думается, прежде всего надо научить человека не только мыслить, но и критически разглядывать самого себя. Вот это я и пытаюсь, в частности, внушить Варваре, - пояснил Мартьян.

- Какой же успех? - спросил Агафон.

- Ничтожный.

- Значит, тупик?

- Не тупик, а глубокая пропасть. У нас с Варей... - Мартьян не договорил. В голосе его прозвучала боль. - Мы оба такие разные, а тут еще теща.

Агафону нетрудно было представить себе большой контраст между Агафьей Нестеровной и Варварой и этим смуглым умницей парнем.