Агата Кристи

Затем они отправились в старинный город Котор, уютно расположившийся на берегах одного из красивейших заливов Адриатического моря, и любовались его красивыми извилистыми улочками и нарядными черепичными крышами. Далее из Котора Агата и Макс проехались на маленьком катерке под смешным названием «Сбрн» вдоль побережья. На катере Агате запомнилась уютная каюта и много вкусной еды, от которой невозможно было оторваться, — нежные бараньи отбивные с сочными овощами, рисом и изысканным соусом. Катер летел, будто на крыльях, причаливая иногда к маленьким бухтам, носившим священные имена: Святая Анна, Святая Мавра, Сорок Святых. Молодожены безмятежно бродили среди виноградников и оливковых рощ и пребывали на седьмом небе от счастья. Женщина ощущала себя в эти дни не Агатой Кристи, а Мэри Уэстмакотт, персонажем своей любовной книги, которая наслаждалась страстными признаниями обожаемого возлюбленного. После в своей автобиографии Агата напишет: «Это был наш Эдемский сад, наш рай земной».

Далее влюбленные отправились в Грецию, конечный пункт их свадебного путешествия. В Греции Агата впервые поняла, что жизнь с молодым археологом будет полна неожиданностей. В Олимпию они приехали на поезде, где их чуть не съели клопы, а в Адритсену Макс решил добираться на мулах. После четырнадцати часов езды на муле Агата кричала от боли, к слову, Макс и сам не мог разогнуться. Им понадобилось два дня, чтобы прийти в себя. Однако, когда Макс предложил посетить еще один храм, в который также следовало добираться верхом, Агата согласилась, узнав, что ехать туда придется не больше пяти часов. Этот переезд прошел спокойно.

В Эпидавре Агата познакомилась с еще одной особенностью своего мужа, которую назвала «археологическим сдвигом». Молодожены гуляли по развалинам античного амфитеатра, и Макс увлекся изучением надписей так, что оставил новобрачную одну на долгое время. Агата была расстроена таким пренебрежительным отношением. А Макс, в отличие от Агаты, был очень доволен, так как смог разгадать непонятное место в древней надписи.

Особенно Агату поразили Дельфы. Супруги даже размечтались, что когда-нибудь построят там дом. Через много лет Агата снова попала в этот город и обрадовалась, что они не осуществили свою мечту, так как Дельфы буквально кишели туристами и от былого обаяния ничего не осталось.

В конце путешествия Агата очень сильно отравилась красной кефалью. Доктора только разводили руками и ничем не могли помочь мучащейся пациентке. В итоге Макс смог найти греческого врача, который хоть немного говорил по-французски и смог помочь больной. Агата медленно выздоравливала, а Максу было необходимо уезжать на раскопки. Макс обещал, что появится на раскопках заранее, поскольку ему было поручено достроить ванную и столовую к приезду Кэтрин. Он хотел предупредить работодателей, что не приедет, так как Агата заболела. Но писательница понимала, что Кэтрин этого так просто не оставит, и буквально заставила мужа уехать к обещанному сроку.

Агата Кристи осталась под наблюдением врача. Она долго приходила в себя, но при первой возможности сбежала в родную Англию, воспользовавшись услугами Восточного экспресса.

Несмотря на то что любимый муж был далеко от нее, Агата была счастлива. Она любила свой уютный дом. Женщина окончательно убедилась, что черная полоса в ее жизни закончилась. Дома она изредка играла и даже принялась поглядывать на свою печатную машинку, впрочем, без особого волнения. Однако вскоре Агата поняла, что пришло время приниматься за работу. Женщина напечатала на машинке несколько фраз нового романа и непроизвольно улыбнулась. Ее хорошее настроение было вызвано не тем, что она вспомнила что-то смешное, и не тем, что она осознала, что счастлива. Глядя на первые строчки, напечатанные на чистом листе бумаги, Агата вдруг поняла, что нашла себя. И впервые в жизни женщина подумала, какое это удовольствие знать, что у тебя есть хорошее средство от скуки и безделья. Агата пообещала самой себе, что больше никому и ничему не позволит лишить ее этого драгоценного понимания. Позже, разговаривая с Алленом Лейном, племянником своего первого издателя Джона Лейна, она воскликнет, что тысяча девятьсот тридцатый год был настоящим чудом.

Вернувшись домой, Агата сосредоточилась на работе. Муж забрасывал ее искренними и эмоциональными письмами, выражая в них свою любовь, преданность и поддержку.