Агата Кристи. Она написала убийство

Помню, я оказалась на большом железнодорожном вокзале, спросила, что это за вокзал, и очень удивилась, узнав, что это Ватерлоо. Странно, что железнодорожное начальство не запомнило меня, ведь я была вся в грязи, а лицо выпачкано кровью из пореза на руке. Я так и не могла понять, как это получилось. Я была уверена, что ходила по Лондону, а затем помню, как прибыла в тот самый отель в Харрогите. Оказавшись там, я все еще была в грязи и со следами дорожного происшествия. Тогда я в своем сознании стала миссис Терезой Нил из Южной Африки.

Я вполне могу понять, почему направилась именно в Харрогит. Инцидент с машиной явился причиной неврита, а я когда-то раньше обдумывала поездку в Харрогит, чтобы пройти курс лечения от этого заболевания. Во время пребывания в Харрогите я регулярно принимала лечебные процедуры. Единственное, чему я не нахожу объяснения, так это тому, что у меня при себе почти не было никаких вещей. На этот счет у меня нет объяснений. Ведь в моем портфеле не было даже зубной щетки, я и сейчас не могу объяснить, почему не взяла ее с собой.

Я, конечно, понимаю, что пострадала в аварии. У меня на груди было несколько кровоподтеков. Как миссис Нил я была абсолютно счастлива и всем довольна. Я стала, так сказать, новой женщиной, и все тревоги и заботы миссис Кристи исчезли. А когда я вернулась в прежнюю жизнь как миссис Кристи, то и многие мои тревоги и заботы также вернулись, несмотря на то, что сейчас я в порядке, в веселом настроении и полностью избавилась от психических отклонений, у меня нет такого полного счастья, какое было у миссис Нил.

В Харрогите я, читая каждый день об исчезновении миссис Кристи, решила, что она умерла. Я считала, что она поступила глупо. Мое сходство с ней сильно поражало меня, о чем я говорила со многими людьми в отеле. Мне даже в голову не приходило, что я могла быть ею, поскольку в своем сознании была вполне удовлетворена тем, кем я была. Я считала себя вдовой, и знала, что сын, который у меня был, умер, потому что в сумке у меня лежала детская фотография моей малышки с надписью “Тедди”. Я даже пыталась достать какую-нибудь книгу миссис Кристи, чтобы почитать.

Вокзал Ватерлоо в Лондоне, где, по словам Агаты, она оказалась во время своего исчезновения

Когда меня наконец нашли и опознали, то врачи и родственники не сразу восстановили в моем сознании воспоминания о моей жизни в качестве миссис Кристи. Эти воспоминания, спрятанные в моем подсознании, медленно возвращались в реальное сознание. Первое, что я вспомнила, были дни моего детства; я снова стала думать о родственниках и друзьях, о том, какими они были в моем детстве. Постепенно я вспоминала эпизоды о более поздних периодах моей жизни и в конце концов смогла вспомнить все, вплоть до того инцидента с машиной. Врачи даже старались заставить меня вспомнить то, что произошло в те 24 часа после аварии, послужившей причиной провала в памяти. Они сказали, что для оздоровления моего сознания в моих воспоминаниях не должно оставаться никаких провалов. Вот почему я могу сейчас одновременно вспоминать мое существование как миссис Кристи и миссис Нил».

Вторую версию она рассказывает в своем автобиографическом романе «Неоконченный портрет». Узнав об измене Дермота и о том, что он требует развода, ее героиня Селия чувствует необходимость прекратить этот кошмар любой ценой.

«Селия думала: “Джуди или Дермот? Надо быть либо с тем, либо с другим… Джуди совсем ребенок, я должна быть на ее стороне”. Но тут же подумала: “Я не выдержу больше такого обращения со стороны Дермота. Снова теряю почву под ногами… Мне страшно становится…”

Дермот снова пропал – место Дермота занял незнакомец. Он смотрел жесткими, злыми глазами…

Ужасно, когда на тебя так смотрит человек, которого ты больше всего на свете любишь. Можно понять супружескую неверность, но Селия не могла понять, как одиннадцатилетняя привязанность вдруг – в одночасье – превращается в неприязнь…

В 2013 году вышла книга Виктории Эббот «Проклятие Кристи» с очередной версией исчезновения Агаты

Страсть может поблекнуть и пропасть, но разве ничего другого не было? Она любила его, и жила с ним, и родила ему ребенка, и пережила с ним бедность – и он с совершенным спокойствием готов никогда больше ее не видеть… Так страшно… безумно страшно…

Она помеха для него… Если б она умерла…

Он желает ей смерти…

Он, должно быть, желает ей смерти, иначе ей так страшно не было бы…

Селия заглянула в дверь детской. Джуди крепко спала. Тихо закрыв дверь, Селия спустилась в холл и пошла к выходу.

Из гостиной выскочила Обри.

– Привет, – сказала Обри, – гулять? Среди ночи? А почему бы и нет…

Но хозяйка была другого мнения. Она сжала морду Обри ладонями и поцеловала в нос.

– Сиди дома. Хороший пес. Нельзя с хозяйкой. Нельзя с хозяйкой – нет, правда нельзя! Никому нельзя идти туда, куда идет хозяйка…

Теперь она знала, что больше не в состоянии это выносить… Надо бежать…

После долгого объяснения с Дермотом она чувствовала такую усталость… но чувствовала и отчаяние… Она должна бежать…