Агата Кристи. Она написала убийство

Бегающие глаза многие не слишком проницательные люди склонны считать бесспорным доказательством нечистой совести.

Однако, как известно, отъявленные негодяи могут преспокойно смотреть вам в лицо

Действительно, она начала писать ради денег и воспринимала написание книг как род рукоделия, работа над которым доставляет удовольствие и которое можно выгодно продать. Но то, что случилось с ней в 1927–1930 годах, сложно назвать иначе чем «приливом вдохновения». Самое интересное, что он начался еще до того, как ее жизнь была устроена. Кажется, что новые яркие впечатления, как положительные, так и отрицательные, будоражили ей нервы и заставляли Дух Творчества непрерывно бодрствовать.

Агата пробует себя в разных жанрах, создает новых героев и новые сюжеты, за которые она не рискнула бы взяться раньше.

Во-первых, Агата придумывает мисс Марпл. Сочиняя Эркюля Пуаро, она старалась попасть «в колею», которую проложили великие авторы детективов прошлого (мужчина, специалист, очень умный, немного чудаковатый). Пожалуй, единственной оригинальной чертой Эркюля было его бельгийское происхождение, то, что он оказался в Англии как «чужак в стране чужой». Теперь же она придумывает совсем необычного детектива: женщину, пожилую, незамужнюю, не блещущую эрудицией и образованием, но обладающую практической сметкой, непобедимым здравым смыслом и «врожденным чувством справедливости». В автобиографии Агата сознается, что на этот образ повлияли воспоминания о Бабушке-Тетушке и ее подругах. Не то чтобы мисс Марпл была списана с конкретной женщины, просто Агате удалось сохранить тот дух викторианства, которым веяло от этих решительных особ, неукоснительно соблюдающих общественные условности, но всегда видящих реальность и умеющих устроить все так, как им было нужно.

В романе «Убийство в доме викария» в роли сыщика выступает пожилая, незамужняя дама мисс Марпл

Появившись сначала в рассказах «Тринадцать загадочных случаев», которые были опубликованы в журнале «The Royal Magazine» в декабре 1927 года, а затем в романе «Убийство в доме викария», изданном в 1930 году и превосходно передающем атмосферу провинциальной Англии, атмосферу уюта и сплетен, лицемерия и наивности, покоя и жестокости, эта «седовласая старая дама с необыкновенной приятностью в манерах» сорок с лишним лет шествовала по страницам детективных романов параллельным курсом с Эркюлем Пуаро и успешно расследовала самые таинственные преступления. Ее кредо довольно необычно, точнее необычна искренность, с которой она его высказывает. Она считает, что люди по большей части не идеальны и способны при определенных обстоятельствах совершить преступление. Но эту мысль высказывал и «эксперт» Пуаро. Ноу-хау Джейн Марпл в том, что, по ее мнению, люди по большей части заурядны. Что Наполеон и обычный семейный деспот ведут себя одинаково, просто у Наполеона больший размах.

В 1986 году телекомпанией BBC был создан фильм «Убийство в доме викария» с Джоан Хиксон в главной роли

И она охотно делится своими соображениями на страницах первого же романа, где Агата выпускает ее на сцену: «Убийство в доме викария».

«– Видите ли, – наконец начала она, – когда живешь совсем одна в таком заброшенном уголке, поневоле приходится искать себе хобби. Ну, разумеется, есть и вязание, и Образцовые Дети, и благотворительность, можно и пейзажи рисовать, но у меня одно хобби с давних пор: Человеческая Натура. Такое разнообразие, так невероятно увлекательно! И как-то само собой получается, когда человек живет в глухой деревушке, где нет никаких развлечений, у него возникает масса возможностей стать настоящим знатоком, если так можно сказать. Начинаешь классифицировать людей, как по определителю, словно они птицы или цветы, такой-то класс, такой-то род, такой-то вид. Разумеется, порой можно и ошибиться, но со временем ошибаешься все реже…

– А вы всегда оказываетесь правы, мне кажется, – улыбнулся я.

– В том-то и дело, что из-за этого становишься чуточку самоуверенной, – созналась мисс Марпл. – Но мне так хотелось проверить, смогу ли я так же разгадать настоящую, серьезную тайну? То есть сумею ли я в ней разобраться? Рассуждая логически, это совершенно тот же процесс. В конце концов, маленькая действующая модель торпеды – то же самое, что настоящая торпеда.

– Вы считаете, что все дело в подобии, а размеры относительны? – медленно проговорил я. – Должно быть, это так, признаю, это логично. Но я не уверен, что теория подтвердится практикой.