Агент Соня. Любовница, мать, шпионка, боец

10 мая, спустя месяц после вечеринки в Хэмпстеде, Пайерлс написал Фуксу, приглашая его “принять участие в теоретической работе, сопряженной с математическими задачами значительной сложности”. Он уточнял: “Я не могу говорить ни о сути, ни о цели этой работы”. Вот как в дальнейшем британское правительство оправдывало свое решение задействовать Фукса в проекте разработки атомного оружия: “В этом исследовании нам требовались лучшие умы, а доктор Фукс являлся обладателем редчайшего интеллекта. Он был известен – и оправдал себя – как один из лучших физиков-теоретиков в мире”. Зная, что Фукс был “активным членом коммунистической партии в Германии”, МИ-5 выражала сомнения относительно разумности предоставления ему допуска к секретному проекту, решившись в конце концов “пойти на известный риск”. Фукс догадался, что новая секретная работа “связана с исследованием атомной энергии”, но лишь по прибытии в Бирмингем, где он поселился у Пайерлса и его жены, ему раскрыли подлинную суть поставленной задачи. Пайерлс обоснованно предположил, что Фукс “обрадуется возможности принять участие в проекте, цель которого состояла в опережении Гитлера”; но Пайерлс не мог даже вообразить, как Фукс использует свое участие в нем. В июне Фукс приступил к работе над созданием атомной бомбы. А через несколько дней Гитлер напал на Советский Союз.

С виду отрешенный от мира ученый, Фукс втайне оставался преданным коммунистом и ярым антифашистом. Как и Урсула, он с ужасом воспринял соглашение между СССР и нацистами, но “оправдывал его, убеждая себя, что Россия подписала пакт лишь для того, чтобы выиграть время”. Теперь Британия спешила создать самое могущественное за всю историю человечества оружие, ничего не говоря об этом Москве. Фукс счел, что это несправедливо и идет вразрез с новым англо-советским альянсом. Впоследствии он писал: “Я никогда не считал себя шпионом. Я просто не мог понять, почему Запад не готов сообщать Москве о бомбе. Я придерживался мнения, что нечто, обладающее столь огромным деструктивным потенциалом, должно быть в равной степени доступно большим державам”. Фукса учили поступать по совести, и в его вселенной монохромной морали предоставление Москве данных о новом оружии было не государственной изменой в отношении Британии, а выражением коммунистической солидарности и возможностью внести личный вклад в уничтожение нацизма. Британские власти в дальнейшем осудят действия Фукса как проявление “глубокого чувства превосходства поистине интровертного ума”, но сам Фукс, как и многие шпионы, считал себя тайным героем. “Я был совершенно уверен в политике России [и] поэтому не испытывал колебаний”. Нападение Германии на Россию подтолкнуло его к подпольной работе на Советский Союз: “Контакт я установил через другого члена коммунистической партии”. Товарищем, о котором шла речь, был Юрген Кучински.

Летом 1941 года Фукс, заглянув в Хэмпстед к Кучински, “сообщил ему в самых общих чертах о характере имеющейся у него информации”. В своих мемуарах Юрген писал: “Клаус, само собой, обратился ко мне как к политическому лидеру в Англии”. В ядерной физике Юрген совершенно не разбирался, но своих шансов не упускал. Он немедленно связался с Иваном Михайловичем Майским, советским послом в Британии и своим другом. Из-за служебных разногласий с резидентом НКВД Анатолием Горским посол, не поставив его в известность, передал информацию генералу Склярову, руководителю советской военной разведки в Лондоне. Скляров телеграфировал в Центр, где получил указание завербовать Фукса, доверив эту задачу своему заместителю – полковнику Семену Кремеру.

Кремер командовал танковыми войсками Красной армии перед тем, как его откомандировали в военную разведку и отправили в 1937 году в Британию под прикрытием советского военного атташе. МИ-5 установила за Кремером слежку: соглядатаи видели, как он “ходит взад-вперед по Чаринг-Кросс-роуд, покупает последние номера Jane 's Fighting Ships[8] и любые книги по современной военной тактике, какие ему только попадались”. Но 8 августа 1941 года, когда Кремер вошел “в частный дом к югу от Гайд-парка”, сотрудники МИ-5 за ним не следили. Несколько минут спустя здесь появился Фукс и постучал в дверь, которую открыл “Александр Джонсон”, тот самый человек, с которым он познакомился четыре месяца назад во время вечеринки на Лоун-роуд. Кремер произнес пароль: “Привет от Кучински”.

К тому моменту Фукс уже два месяца работал с Пайерлсом, занимаясь проблемами газовой диффузии и проектируя завод по производству обогащенного урана – ключевого компонента ядерного оружия. Фукс передал Кремеру шесть страниц заметок, где он изложил все, что ему было известно о создании атомной бомбы, в том числе основные пункты меморандума Фриша – Пайерлса и подробности процесса обогащения урана. Это была первая партия разведданных, поступившая из будущего рога изобилия.

– Почему вы решили передать эти сведения Советскому Союзу? – спросил у него Кремер.