Агент Соня. Любовница, мать, шпионка, боец

Хеншке регулярно встречался в Хэмпстеде с каждым из участников команды немецких добровольцев. Пауль Линднер рассказывал о “посвящении” в агенты ГРУ. “Отныне, – заявил Хеншке за пинтой пива в таверне «Уэллс», – ты обязан помнить, что работаешь на наших советских друзей, и относиться ко всему так, как будто выполняешь приказ Красной армии”. Тони Ру пополнил их ряды с теми же церемониями и “в мельчайших деталях” передал агенту-посреднику все, что успел освоить: “Мы должны были докладывать товарищу Хеншке обо всех методах, которые использовались в школе, а также о парашютном обучении, о заданиях, о работе в лагерях для военнопленных, обо всех деталях этого аппарата [Джоан – Элинор], – все это мы тоже делали постоянно”. Хеншке передавал информацию Урсуле, перенаправлявшей ее в Москву. Разведчики миссии “Орудие” ни разу не встречались с женщиной, отправлявшей эти донесения и державшей все под контролем, – руководительницей их группы.

Благодаря Урсуле Центр обладал тем же объемом информации о миссиях “Орудие”, что и УСС, и намного большим, чем МИ-6: у Москвы были сведения о фальшивых именах шпионов, их поддельных документах, одежде, оснащении и запланированном режиме их выхода на связь. Красная армия знала, где и когда произойдет высадка шпионов, с кем они свяжутся в антифашистском сопротивлении, чтó в действительности крылось за названиями “Красный чулок”, “Молот” и “Бензопила”; она знала даже систему цифровых шифров и фортепианную музыку, которую планировалось транслировать в эфире Би-би-си для оповещения агентов на земле о новых указаниях. Накануне холодной войны Москва из первых рук получала данные о том, как американцы организуют подпольные операции, о методике обучения и кадрах в УСС. Однако больше всего в этой миссии Москву заинтересовала система “Джоан – Элинор”. В России такой технологии не было. А шпионы Урсулы могли поднести ее ГРУ на блюдечке.

“Я передавала все подробности в Центр, и Директор подтвердил свой интерес”, – писала Урсула. Америка намеревалась приступить к последней грандиозной разведоперации военного времени, и никто в УСС не догадывался, что русским отведено тайное место в партере.

Гульд восхищался новобранцами и, как и любой куратор, очень привязался к своим агентам, особенно к Паулю Линднеру и Тони Ру, которым предстояло вместе высадиться в Берлине, в самом сердце Рейха, с миссией “Молот”. Гульд задавался вопросом, не совершает ли он “профессиональный грех, слишком сдружившись с этими людьми”. Он составил подробные описания обоих агентов. Пауль Линднер: “Лицо: несколько квадратное; цвет лица: обычно бледный. Субъект отмечает, что чем лучше себя чувствует, тем чаще его спрашивают, не болен ли он; морщит брови, пытаясь подобрать слово, периодически встряхивает головой; отличительные признаки: красная отметина справа от переносицы и под левым глазом, оставшаяся от кастета нацистов; имеется также шрам от штыка в верхней части правой ягодицы после столкновения со штурмовиками в 1933 году”. Далее о Тони Ру: “Крупный мужчина с седеющими волосами; внушает уверенность спокойной основательностью”.

“Они были гармоничной командой”, – писал Гульд. Главные герои постановки “Молот” идеально подходят для своих ролей, размышлял Гульд, даже не подозревая, что они действуют по совершенно иному сценарию, а незримый помощник режиссера руководит ими из-за кулис. Центр дал Урсуле указание сосредоточиться на миссиях “Орудие” и сделать все необходимое, чтобы Россия могла заполучить систему “Джоан – Элинор”.

В МИ-5 лишь Милисент Бэгот почуяла, что происходит на самом деле, хотя до нее долетел лишь слабый отголосок. Неутомимую ищейку подразделения F не допускали к миссиям УСС, но она уже давно наблюдала за Эрихом Хеншке, или Карлом Кастро. В сентябре 1943 года она заметила, что, даже будучи “всю жизнь несомненным коммунистом с твердыми марксистскими убеждениями, этот человек пока не доставлял никаких неприятностей… представляется, что он ведет тихую жизнь”. Поправки в эту характеристику она внесла год спустя, когда шпион МИ-5 в движении “Свободная Германия” доложил, что Кастро вовсе не невинный мороженщик, каким казался на первый взгляд: “Кастро был связан с кругом Тельмана, прошел курс военной подготовки в СССР и входил в военный аппарат [отряд] коммунистической партии [Rotfrontkämpferbund, или Союз красных фронтовиков]”. Бэгот отправила в МИ-6 записку с предупреждением: “Кастро, по некоторым данным, – выдуманное имя… [Его] называют «грубым и жестоким человеком»”. Милисент Бэгот установила за ним наблюдение. Она не доверяла Кастро и давно подозревала Урсулу: стоит ей засечь эту парочку вместе, она выведет их на чистую воду.