Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона

Ничего не зная о судьбе сына, Иешуа и Рашель еще некоторое время колебались, однако, когда немцы стали забирать членов небольшой общины норвежских евреев, они бежали. «Милорг» предложил тайно переправить их в Швецию: группа партизан должна была пешком дойти с ними до границы и убедиться, что они переправились через нее благополучно. Иешуа взвалил мешок со скарбом на спину, и они пустились в путь. Что случилось потом, не знает никто. Возможно, кто-то из партизан польстился на их нехитрые пожитки, а может быть, их проводники втайне сотрудничали с немцами. Вскоре после того, как Эдди и Дагмар переехали в дом на Капелвейн, 15, тела Фельтманов были обнаружены в лесу неподалеку от шведской границы. А еще через несколько недель их единственный сын Герман погиб в газовой камере Освенцима, и его тело было сожжено в печи крематория.

Семнадцатилетний Лейф Мире, живший в доме номер 13, помнил, как въезжали когда-то его новые соседи. В субботу утром он обычно выполнял разные мелкие поручения Иешуа, а Рахель угощала его бисквитным печеньем. Ему нравились Фельтманы — «они были честные, работящие, простые люди», — и он ненавидел немцев. Вначале в доме номер 15 жили какие-то немецкие офицеры, и вот теперь их место заняли новые жильцы. Они носили гражданскую одежду, а через забор ему было слышно, что говорят они по-английски. Они устраивали шумные вечеринки, после которых выстраивали в ряд пустые бутылки и стреляли по ним, разбивая одну за другой. Иногда стреляли и по крысам в саду. «Они были в отличной физической форме. Как-то раз у них зазвонил телефон, и я видел, как один из них промчался через весь сад и затем прыгнул прямо в окно, чтобы взять трубку». Лейф поневоле был впечатлен. Он никогда не разговаривал ни с кем из нынешних соседей, за исключением одного случая. Это произошло после того, как туда переехала какая-то норвежка. «Она была очень красивая, немногим старше меня. Как-то раз, встретив ее на улице, я подошел и сказал: „Не стоит тебе якшаться с этой немчурой“. Она оглянулась, вся вспыхнула, а затем шепнула мне: „Учти, я на них не работаю“». В ее голосе было что-то такое — смущение, вызов, страх, — чего Лейф не мог забыть.

Эдди, его любовница и спутники с удовольствием обживались в красивом доме, украденном у убитых Фельтманов. Как-то Чапмен сфотографировал вечернюю семейную сцену: Дагмар пришивает пуговицу к его пиджаку, смущенно, а может, и намеренно отвернувшись от объектива, а Хольст в пьяном забытьи лежит на софе, одной рукой стягивая брюки, с изумленной улыбкой на лице. Чапмен вчистую выигрывал соревнования по стрельбе в саду, поскольку Хольст из-за жестокого тремора не мог толком держать оружие. Преториус тем временем на веранде позади дома практиковался в английских народных танцах. Иногда к ужину приходил фон Грёнинг: Дагмар сообщили, что этот полноватый человек — журналист из Бельгии.

Однажды утром фон Грёнинг, появившись на пороге, сообщил Чапмену, что через несколько часов им предстоит отправиться в Берлин, чтобы «встретиться с людьми, занимающимися организацией диверсий, которых очень заинтересовала его история». Тем же вечером они расположились в гостинице «Александрия» на Миттельштрассе и тут же отправились на квартиру, где их уже ждали трое: капитан в форме вермахта, подполковник люфтваффе и эсэсовский офицер, который был очень пьян и по ходу встречи «то и дело, ни на кого не обращая внимания, прикладывался к бутылке с коньяком». Они задали Чапмену несколько весьма неопределенных вопросов — о заводе «Де Хавилланд» и других потенциальных целях для организации диверсий в Британии, в особенности о «предприятиях, имеющих жизненно важное значение, продукцию которых можно заменить, лишь организовав поставки соответствующей техники из Америки». Зигзаг разумно заметил, что все подобные предприятия тщательно охраняются. Пока собравшиеся пытались усвоить эту отрезвляющую мысль, была открыта еще одна бутылка бренди. Когда она подошла к концу, встреча завершилась.

Фон Грёнинг был в ярости, заявляя, что «это было отвратительно». По его словам, полковник был идиотом, а эсэсовец оказался пьян как сапожник. Чапмен тоже был несколько сбит с толку этой встречей, однако, как разведчик, он все же получил на ней кое-какую ценную информацию: высшие силы явно планировали послать его со следующей миссией в Британию. Что ж, раз так, то по возвращении он должен будет принести МИ-5 что-нибудь интересное.