Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона

Шаткость ситуации стала еще очевиднее, когда однажды вечером Зигзага вызвали на квартиру фон Грёнинга и представили высокому седовласому мужчине в дорогом английском костюме. Он представился как доктор Кениг на отличном английском с американским акцентом. Он оказался на удивление осведомлен об истории Чапмена. В его подчеркнуто спокойной манере общаться и ястребином взгляде было что-то, заставляющее нервничать. Чапмен решил, что это какой-то психолог. Без предисловий Кениг приступил к обстоятельному допросу, явно подготовленному заранее с целью проверить его надежность. И тут Чапмен угодил в ловушку.

Кениг:

— Где в Лондоне вы смогли бы оставить в безопасности ценный пакет?

Чапмен:

— В клубе «Игл» в Сохо.

— И кому бы вы его оставили?

— Милли Блэквуд, — ответил Чапмен, секунду подумав. Милли действительно была владелицей «Игл», однако он знал, что она, к счастью, давно умерла.

— Где бы вы оставили секретное послание для другого агента?

— В телефонной будке или общественной уборной.

— А где вы оставили свой передатчик?

— Я помню адрес дома, в саду которого, рядом с каким-то деревом, я зарыл его в землю.

Допрашивающий, прервавшись, долго смотрел на Чапмена.

— Я работаю с агентом, которому вскоре предстоит отправиться в Англию. Ему может понадобиться передатчик.

Внезапно Чапмен, вздрогнув, почувствовал себя в западне. Разумеется, передатчик был надежно спрятан в какой-то кладовой Уайтхолла, и у него не было способа выйти на контакт с британцами, чтобы попросить закопать его. Он мог дать выдуманный адрес тайника, однако, если немцы действительно пошлют туда агента и он ничего не найдет, вся его история рухнет, как карточный домик. Ни один человек в МИ-5 не обнаружил этого промаха в его легенде. Даже фон Грёнинг его пропустил либо предпочел не обратить внимания. Был ли это блеф? Пойти ли ему на встречный блеф? Поначалу он чувствовал неуверенность, но затем обрел обычную дерзость, заявив, что будет нечестно отдавать его передатчик другому агенту. «Я и сам рассчитываю однажды отправиться в Англию», — хвастливым тоном заявил он. Этот аргумент вряд ли был убедителен. Абвер мог легко найти для него другой передатчик. Седовласый холодно посмотрел на него. Это был, как сказал, явно поскромничав, Чапмен, «неприятный момент».

Тем же вечером седовласый повел его в ресторан, где стал угощать коньяком, периодически задавая неудобные вопросы. Чапмен был пьян, но отнюдь не настолько, как казалось со стороны. Впрочем, к концу вечера его собеседник с ястребиным лицом тоже нечетко произносил слова и казался уже гораздо мягче, однако, стоило Чапмену, пошатываясь, подняться на ноги, тот пригвоздил его к месту немигающим взглядом.

— Вы не полностью искренни, — проговорил седовласый.

Чапмен секунду смотрел ему в глаза, затем усмехнулся:

— Я знаю.

Когда на следующее утро Чапмен вновь пришел в квартиру на Гроннегате, седовласого уже не было, а сам фон Грёнинг пребывал в отличном расположении духа. «Доктор был вполне удовлетворен твоими ответами и информацией, — довольно сказал он. — Ты прошел тест».

Были и другие испытания. Через несколько дней Чапмен сидел вечером в «Левенбрау», поджидая Дагмар, когда рядом с ним присела норвежка лет сорока пяти, представившаяся как Анна. Он стали болтать по-немецки, и Анна обратила внимание на его акцент. Чапмен сообщил ей, что вырос в Америке. Они перешли на английский, которым его собеседница прекрасно владела. Понизив голос, она начала жаловаться на оккупацию, нехватку еды и развязность немецких солдат. Чапмен слушал молча. Она пригласила его на ужин, но он вежливо отказался. Как только Дагмар вошла, он быстро поднялся и объявил, что они уходят. Через несколько вечеров он вновь встретил Анну в «Левенбрау», она была заметно пьяна. Эдди попытался улизнуть, однако Анна заметила его и, покачнувшись, прошептала: «Думаю, ты британский шпион». Шепот был достаточно громким, чтобы его могли услышать за соседним столом. Когда Чапмен доложил об инциденте фон Грёнингу, тот просто сказал: «Оставь это мне». Про себя Чапмен подумал, что Анна могла быть провокатором, подосланным немцами. Однако она могла оказаться и настоящим членом Сопротивления, проверявшим его лояльность, — и тогда он выдал ее. Он никогда больше ее не видел.

Подполье было в гневе. Однажды днем, когда Чапмен с Дагмар пили чай в его номере, отель потряс оглушительный взрыв. Чапмен побросал немногочисленные пожитки в чемодан, и они с Дагмар быстро сбежали вниз по лестнице, смешавшись с толпой, наблюдавшей, как пылает верхний этаж отеля. Приехали норвежские пожарные и начали тушить огонь — максимально медленно и с минимальным эффектом, поливая водой все подряд. Толпившиеся у отеля норвежцы откровенно веселились и отпускали язвительные замечания. Чапмен подумал, что эта сцена могла стать готовым сценарием для братьев Маркс. К тому моменту, когда норвежские пожарные закончили свою неторопливую работу, отель «Форбундс» лежал в руинах. Дагмар куда-то исчезла, однако вернулась через несколько минут, прошептав: «Это сделали британцы».