Читаем Агенты полностью

Менахем-Мендл(пьет). Жена у вас преданная…

Бакфиш. Редкость. Одна на всю губернию! Что об этом говорить!

Ламтерншисер. Не жена, понимаете, а прямо-таки клад!

Менахем-Мендл. Клад – не жена!

Бакфиш. Ах, что вы знаете? Что вы знаете?

Ламтерншисер(про себя). Попал в главное место… Кажется, дело на лад пойдет… (Громко.) Такую жену ценить нужно.

Менахем-Мендл(про себя). Дело идет, как по маслу… (Громко.) Такую жену почитать надо!

Бакфиш(чистит апельсин). Что вы знаете? Что вы знаете? Возьмите, пожалуйста, апельсин. Хорошие апельсины. Я, когда покупаю апельсины, не беру первые попавшиеся. Это тоже она уложила, жена моя, то есть…

Ламтерншисер(чистит апельсин). Такую жену, как ваша, нельзя, по-моему, оставлять без всякого обеспечения, на случай, если что-нибудь, упаси бог, стрясется. Вы понимаете? Я так полагаю, что жену вообще необходимо обеспечить, а еще когда, понимаете, имеются дети… А еще когда, понимаете, мы, как мы с вами, люди разъезжающие…

Менахем-Мендл(про себя). Гм… Неплохо работает, честное слово! (Громко.) Ведь мы с вами, люди разъезжающие…

Бакфиш. Я тоже так полагаю, что жену нужно обеспечить капиталом в каких-нибудь десять тысяч целковых. Есть для этого одно только средство.

Ламтерншисер(оживленно). Застраховаться!

Менахем-Мендл. Штрафовать себя от смерти!

Бакфиш. Как вы угадали мою мысль? Прямо изо рта вы мои слова поймали!

Ламтерншисер. А как же иначе! А как еще могут такие люди, как мы, понимаете, обеспечить наших жен?

Менахем-Мендл. А как же иначе?

Бакфиш. Вы совершенно правы. Тем более, что выплачивать можно понемногу, а стоит это недорого… Кто же из вас хочет это дело сделать?

Ламтерншисер(хватается за портфель). Я, разумеется! (Смотрит на Менахем-Менделя сверху вниз)

Менахем-Мендл(хватается за портфель). Разумеется, я!

Бакфиш. Значит, оба хотите! Ну, что ж! Еще лучше! (Берется за портфель.) За доктором, я думаю, дело не станет.

Ламтерншисер. Свидетельство от доктора можно и после представить. Главное – возраст.

Менахем-Мендл. Бумагу от доктора представим потом. Сколько вам лет, вот главное.

Бакфиш. Мне?

Ламтерншисер. А кому же?

Менахем-Мендл. А что же, мне?

Бакфиш. Что значит? Ведь вы же хотели, чтоб я вас…

Ламтерншисер. Вы – нас? Мы думали – вас!

Менахем-Мендл. О вас мы думали!

Бакфиш. Вы? Меня? Разве вы аг…

Ламтерншисер. Конечно, агенты! А вы?

Менахем-Мендл. Агенты, конечно! А вы кто такой?

Бакфиш(встает, стряхивает крошки, протягивает руку). Имею честь представиться: Аким Исакович Бакфиш, инспектор-организатор общества «Нью-Йорк».

Ламтерншисер. Вот оно что! Наш брат! Марк Моисеевич Ламтерншисер, агент-аквизитор общества «Эквитебель»! (Смотрит на Менахем-Менделя сверху вниз.)

Менахем-Мендл. Значит, вы тоже из наших? (Элегантно.) Менахем-Мендл Яхнегоз, суп-агент общества «Якорь».

В вагон входит Теркельтауб со своим семейством, с множеством чемоданов, узлов, корзин и пледов, ищет места для себя и семьи.

<p>Явление четвертое</p>

Те же и Теркельтауб с семейством.

Теркельтауб. Можно к вам?

Бакфиш. Извольте!

Ламтерншисер. С удовольствием!

Менахем-Мендл. С преудовольствием!

Новый пассажир начинает располагаться с семьей и багажом. Воцаряется шум, толкотня, суета. Один кричит: «Обедать, мама, обедать!» Другой: «Пить!» Мать щелкает орешки и кормит ими меньшого; на коленях у нее грудной ребенок. Старшие спорят из-за места у окна, отталкивают друг друга локтями. Отец, не скупясь, раздает пощечины, тумаки и подзатыльники.

Бакфиш(про себя). Отец такого семейства мог бы уж наверно застраховаться. (Громко.) Трудно с ребятами в дороге?

Ламтерншисер(про себя). Подходящий субъект для страхования, с детьми!.. (Громко.) В дороге с ребятами нелегко?

Менахем-Мендл(про себя). Может быть, этот заштрафовался бы от смерти? (Громко.) Тяжеловато, небось, с детишками в пути?

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Спичечная фабрика
Спичечная фабрика

Основанная на четырех реальных уголовных делах, эта пьеса представляет нам взгляд на контекст преступлений в провинции. Персонажи не бандиты и, зачастую, вполне себе типичны. Если мы их не встречали, то легко можем их представить. И мотивации их крайне просты и понятны. Здесь искорёженный войной афганец, не справившийся с посттравматическим синдромом; там молодые девицы, у которых есть своя система жизни, венцом которой является поход на дискотеку в пятницу… Герои всех четырёх историй приходят к преступлению как-то очень легко, можно сказать бытово и невзначай. Но каждый раз остаётся большим вопросом, что больше толкнуло их на этот ужасный шаг – личная порочность, сидевшая в них изначально, либо же окружение и те условия, в которых им приходилось существовать.

Ульяна Борисовна Гицарева

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы — нолдор — создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство.«Сильмариллион» — один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые — в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Рональд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее