Агония

В тот день Рейман подкараулил ее в подъезде. Она уже открыла дверь, когда он внезапно появился у нее за спиной. Оттолкнуть и не пустить его в квартиру оказалось невозможным. Он выше, сильнее… Он — мужчина… Вернее, недоносок, который в отсутствие Вадима вдруг возомнил себя всесильным. Чарушина и пискнуть не успела, Влад, словно тряпичную куклу, зашвырнул ее в прихожую. Влетев в комнату, она ударилась головой о стену. Боль расколола затылок — в глазах потемнело. И это было самым страшным: потеряв ориентацию в пространстве, Регина утратила способность сопротивляться. Пусть всего на минуту! Но ублюдку и нескольких секунд хватило, чтобы оставить ее без одежды. Погода в эти дни стояла, как назло, по-летнему теплая, совсем не сентябрьская. Ни кофты сверху, ни плаща, ничего такого, что заставило бы его повозиться, только рубашка. Дернул за полочки — пуговицы посыпались, и она перед Рейманом почти голая.

Видимо, решив устроиться поудобнее, он поволок ее в гостиную и грубо повалил на диван. Регина все еще пыталась бороться и даже ударила его коленом между ног, но сильного удара не получилось, Влад лишь разозлился и хлестнул ее по лицу, чтобы усмирить.

— Рейман, я тебя за решетку засажу! — рявкнула она, попутно обещая себе, что, если сегодня ей удастся остаться живой и невредимой, она обязательно пройдет курсы самообороны или что-нибудь в таком духе.

— За что, милая моя? — шумно дыша, усмехнулся он в ответ.

— За попытку изнасилования! А если ты меня тронешь, то — за изнасилование!

— Какое изнасилование? Ты сама этого хочешь. Не будет никакого изнасилования. Не смеши меня. Нашла чем пугать. Несколько месяцев назад ты сама со мной охотно трахалась. И все вокруг это знают! А теперь мы снова будем вместе, вот и все. Ты снова будешь со мной. Вадим, конечно, расстроится. Но, что поделать, ему придется это пережить.

— Да, Рейман, он расстроится, — злорадно проговорила она, — он расстроится до такой степени, что убьет тебя. Он просто башку тебе проломит, и я даже не буду его останавливать. Я ему все расскажу…

— Что ты ему скажешь? Что, пока он в командировке, я забочусь о тебе? Я его девушку встречаю. Я его девушку провожаю. С тобой ничего не случится, пока я рядом. Как я тебя оставлю одну? Представь, вдруг на тебя кто-нибудь нападет и что-нибудь с тобой сделает. Как я потом буду другу в глаза смотреть?

— Рейман, какой же ты лицемер. И за что ты его так ненавидишь?

— Я ненавижу? Ты не права. Он мой самый близкий друг, мой самый родной человек, как я могу его ненавидеть?

Он стал целовать ее в губы. От его нездорово-жадных поцелуев Чарушину затошнило. Она снова начала извиваться под ним, пытаясь освободить руки и вырваться.

— Меня сейчас стошнит… прямо на тебя… ты больной придурок… — процедила, гортанно выталкивая звуки, почти не разжимая губ.

Еще не до конца веря во все происходящее, не плакала она и не паниковала. Больше всего в этой ситуации шокировало не столько поведение Реймана, сколько его самоуверенность. Странная, непонятная… безумная самоуверенность!

— Вадиму будет больно, что ты ему изменила, но он должен это почувствовать, — прошептал ей прямо в ухо, и от его тона Чарушину пронзил обессиливающий холод.

— Я не собираюсь ему изменять! Тем более с тобой!

— Ты уже ему изменяешь. Впустила меня к себе домой, легла со мной в постель.

— Никуда я с тобой не ложилась! И к себе домой я тебя не впускала!

— Ты никому этого не докажешь! Тебе уже никто не поверит. Он тоже. Потому что когда-то ты была со мной по своей воле. Ты встречалась со мной. Ты спала со мной. Ты меня хотела. Вадим это знает — не отмоешься. Нас видели вместе. Если я скажу, что все эти дни ты трахалась со мной, ты никак не докажешь обратное.

— Отпусти меня и проваливай из моей квартиры! — Она все-таки вырвала руку и ударила Реймана по лицу.

— Будешь дергаться — придушу! — рявкнул он и сдавил ее горло так, что стало невозможно дышать. — Вот так. Хорошая девочка. Ты же не хочешь, чтобы я вырвал тебе язык, — довольно сказал, когда Регина притихла под ним. Расстегнув на ней джинсы, он засмеялся: — А еще Вадим знает, что женщины — существа коварные. Женщины по своей сути все предательницы. — Снова перешел на крик: — Вы все предательницы и изменщицы! Ты тоже! Ты изменяла мне с ним, теперь будешь изменять ему со мной! Шлюхе никто не поверит!

— Больной придурок… — чуть не заплакала она.

— Боже, как ты хороша, — выдохнул Влад, погладил ее живот и, скользнув рукой вверх, больно сжал грудь. — Какая ты красивая. Что с тобой произошло? Ты не была такой, когда мы встречались. Почему ты не была такой, когда мы встречались?! — заорал ей в лицо.

— Ты совсем оторвался от реальности. Сейчас тебе море по колено, это понятно. А о последствиях ты не думаешь? Не думаешь, что тебе придется за все это отвечать? — сипло спросила она, скривившись от отвращения и ужаса. Теперь ей стало по-настоящему страшно. Бедром чувствовала его эрегированный член. Если Влад все-таки сделает это, что будет потом?

— И почему ты оказалась такой паршивой сукой, я же тебя так любил. И до сих пор люблю.