Агрессия

Они вышли из корпуса, и Марина оглянулась. — Знаешь, всегда представляла себе психушку чем-то мрачным и убогим. А здесь светлые комнаты. Просторный коридор и море цветов. Я уже не говорю про парк.

— Да, точно не палата номер шесть, — усмехнулся Генка. Он вдруг схватился за голову и опустился на землю.

— Ты что? — бросилась к нему Марина.

— Голова кружиться. Поведешь, ладно? Похоже, тетя врач права, — он всунул ей в руку ключи.

Марина довела Генку до машины, практически уложила его на заднее сиденье и завела мотор. — Хочется верить, что твоя жена поймет все правильно, — произнесла она, не заметив, что Генка уже спит.

— Не бойся, все будет хорошо, — Инесса улыбнулась крохе пяти лет, зарывшейся в складках ее юбки. — Ну-ка, где наши глазки?

Девочка выглянула из складок. Круглое личико. Ярко-синие глаза. Темные кудрявые волосы, упрямыми спиральками выбивались из-под кружевного чепчика.

— Ты ведь поможешь маме? Мне нужна одна щепочка вон того полена. У тебя под ножкой. — Инесса ласково улыбнулась малышке. Девочка наклонилась и попыталась отломить кусочек коры, от лежащей прямо у ее ног дубовой деревяшки.

— Запомни, дуб, это жизнь, — произнесла Инесса, внимательно оглядываясь вокруг. Она стояла на поленнице, сложенной посередине внутреннего двора замка. Ее привязали к столбу, но пощадили ребенка, всего лишь, накинув веревочную петлю девочке на талию. Поэтому она могла двигаться более свободно. Если считать свободой — два шага в сторону. Инесса закусила губу. Герцог явно торопился. Солдаты, единственные свидетели ее казни, уже были выстроены во дворе. Двое из них зажигали, смоляные факелы, готовясь кинуть их в поленницу.

— Вот, — девочка всунула ей в связанную руку кусочек коры. Ее маленькие пальчики были изодраны в кровь.

— Умница моя. А теперь нам нужна осина. Всего одна щепочка. Осина это смерть. А жизни не бывает без смерти. — Инесса окинула взглядом дрова. — Мерд, — выругалась она, — Это же издевательство. Не припасти для ведьмы осинового полена. — Эй, падре, — крикнула она стоящему перед солдатами священнику, — Не подкинете ли в костер осины?

Падре отпрянул в испуге. Как будто она могла спрыгнуть с деревяшек и наброситься на него.

Стражники с факелами приблизились, поджигая костер с четырех сторон. Девочка вцепилась в ее юбку. Глаза ребенка от ужаса из синих стали почти черными. Но девочка не плакала и не кричала. Она только внимательно смотрела в лицо матери.

— Все будет хорошо, милая, — улыбнулась ей Инесса.

Сухие дрова весело затрещали. Костер начал разгораться. От группы рыцарей, стоящих рядом с солдатами, отделился один. Высокий плечистый мужчина с грубым обветренным лицом, двинулся в сторону дров, аккуратной стопкой лежащих рядом с дворцовой кухней. Он вытащил оттуда одно полено и пошел к костру.

— Что вы делаете шевалье Жерар? — окликнул его священник.

— Даже ведьма имеет право на последнее желание. А это осина, — он потряс перед носом священника поленом. — Хотите положить сами, святой отец?

— Нет, — мотнул головой священник.

Рыцарь подошел вплотную к разгорающемуся пламени и бросил полено под ноги ведьме.

— Я приехал только вечером и все узнал. Со мной несколько верных людей, — тихо произнес он, глядя в лицо Инессе. — Скажите только слово, госпожа.

— Берегите своих людей. Вы понадобитесь мне завтра, — ответила Инесса, — А сейчас уходите. Не вмешивайтесь, я приказываю, — добавила она, увидев, что рыцарь колеблется.

Рыцарь слегка кивнул головой и пошел прочь, остановившись рядом со священником.

— О чем вы говорили с ней? — обеспокоено произнес тот.

— Сказал, что у нее еще есть время покаяться. И вы рядом, святой отец, — рыцарь вежливо улыбнулся. — А что был суд над ведьмой? — невинно поинтересовался он.

— Нет, это распоряжение герцога, — промямлил человек в сутане.

— Доченька, — Инесса с трудом улыбнулась. Пламя костра разгоралось все сильнее. Лицо обдавало жаром. Еще немного и начнет тлеть одежда, — Мне нужна щепочка от того полена, — она указала на деревяшку, брошенную рыцарем. Она уже загорелось с одного конца. Девочка оторвалась от маминой юбки и подтянула к себе горящую деревяшку, вцепившись в нее побелевшими от напряжения пальчиками. Она усердно пыталась оторвать от нее хоть кусочек. Наконец, тонкая деревянная щепка, почти нить, оказалась у нее в руках. Костер неожиданно вспыхнул, и пламя опалило руку малышки. Она закричала, отпрянув назад. Но не выпустила из рук щепку. Прижавшись от страха к матери, она всунула деревяшку ей в ладонь.

— Ты самая смелая девочка на свете, — улыбнулась Инесса. — А вот теперь пора, — она подняла лицо к небу и зашептала слова на древнем языке.

В воздухе повеяло прохладой. На полную луну набежали тучи. И почти сразу же сильный дождь обрушился на замок. Костер, жалобно шипя, задымился, тщетно стараясь доесть дерево. Но небеса словно прорвало. Крупные тяжелые капли стеной легли на мир, словно кто-то большой и сильный опрокинул с небес ведро воды. Вокруг висела водяная мгла. И вдруг дождь прекратился так же внезапно, как и начался.