AION. Исследование феноменологии самости

XII. ПРЕДПОСЫЛКИ ПСИХОЛОГИИ ХРИСТИАНСКОГО АЛХИМИЧЕСКОГО СИМВОЛИЗМА

267 Словосочетание "Mater Alchimia" (мать алхимия) могло бы служить наименованием целой эпохи. Появившаяся одновременно с христианством, алхимия в XVI-XVII вв. положила начало веку науки — лишь затем, чтобы, оставаясь непризнанной и непонятой, погибнуть и погрузиться во тьму столетий в качестве чего-то устаревшего и изжитого. Но всякая мать была когда-то дочерью; то же относится и к алхимии. Ее действительные истоки заключены в гностических системах, которые Ипполит справедливо относил к числу философских; в этих системах, на основе использования греческой философии и мифологии Ближнего и Среднего Востока, заодно с христианской догматикой и еврейским каббализмом, сделаны были весьма интересные, с современной точки зрения, попытки синтезировать унитарное видение мира, в котором примерно равноценные роли отводились бы физическим и мистическим аспектам. Если бы попытка оказалась успешной, мы не стали бы сегодня свидетелями странного зрелища, когда параллельно существуют два мировоззрения, и ни одно из них ничего не знает и знать не хочет о другом. Позиция Ипполита имела то преимущество, что он имел возможность наблюдать христианскую доктрину бок о бок с ее языческими сестрами; сравнение подобного рода постарался осуществить также Юстин Мученик. К чести христианской мысли следует заметить, что вплоть до времени Кеплера не было недостатка в весьма похвальных попытках объяснить и понять Природу, в широком смысле, на основе христианской догматики.

268 Однако эти попытки неизбежно терпели крах из-за недостатка сколько-нибудь адекватного знания природных процессов. Так на протяжении XVIII в. выросла печально известная пропасть между верой и знанием. Вере недоставало опытного подтверждения, науке же недоставало души. В самом деле, наука истово верила в абсолютную объективность, неизменно упуская из виду фундаментальное затруднение, состоящее в том, что подлинной прародительницей и распространительницей всякого знания является психе, — а именно о ней ученые дольше всего знали менее всего. На нее смотрели как на симптом химических реакций, эпифеномен биологических процессов, протекающих в клетках мозга; фактически, она какое-то время не существовала для науки. Но все это время ученые в общем-то вполне осознавали, что используют для своих наблюдений фотографические приспособления, о природе и структуре которых им практически ничего не известно, да и само существование которых многих из них не желали бы признавать. Лишь совсем недавно им пришлось ввести в свои расчеты объективную реальность этого психического фактора. Весьма многозначителен тот факт, что именно физика микромира столкнулась с психе самым неожиданным, почти осязаемым образом. Очевидно, от психологии бессознательного нам в данной связи придется абстрагироваться, поскольку ее рабочая гипотеза как раз и состоит в реальности психе. Здесь для нас важно нечто в точности противоположное — а именно, коллизия психе с физикой[543]

269 Для гностиков же (и в этом заключался их подлинный секрет) психе существовала в качестве источника знания, точно так же как в подобном своем качестве она существовала для алхимиков. За исключением психологии бессознательного, современная наука и современная философия знают лишь то, что помещается вовне, тогда как вера знает лишь то, что находится внутри, и знает она это лишь в христианской форме, завещанной нам столетиями, прошедшими со времен Святого Павла и Евангелия Святого Иоанна. Подобно науке с ее традиционной объективностью, вера абсолютна, вот почему вера и знание способны к согласию не больше, чем сами христиане способны согласиться между собой.

270 Наша христианская доктрина представляет собой в высшей степени дифференцированный символ, дающий выражение трансцендентальной психике — образу Бога со всеми его свойствами, говоря языком Дорна. "Символ веры" — действительно symbolum. Им охвачено практически все существенное, что можно сказать о манифестациях психе в сфере внутреннего опыта; однако в него не включена Природа в сколько-нибудь узнаваемой форме. Этим обусловлено наличие в каждый из периодов истории христианства дополняющих его явных или скрытых течений, ставивших своей целью изучение эмпирического аспекта Природы не только извне, но и изнутри.