Айрис Грейс. История особенной девочки и особенной кошки

От многих капризов и повадок мы могли, посмеявшись, отмахнуться, но отрицать другие не получалось. Пи Джей считал, что она отстаёт в некоторых областях, например, в речи, но он слышал от родственников, что в этом нет ничего страшного, поэтому поначалу беспокоился не так сильно, как я. Беспечно полагая, что она быстро всё наверстает, он с безграничной любовью смотрел, как Айрис утыкалась в свои книжки. Обычно он проводил время с ней, когда я работала, а значит, её поведению находилось правдоподобное оправдание: она не любила перемен и ждала моего возвращения, но я-то знала, что ни одно из этих объяснений не доходит до сути проблемы. Айрис заслонялась от мира своими книжками, и я опасалась, что если ничего не предпринимать, станет слишком поздно. Она потеряла многие социальные навыки, которые приобрела, когда была младше. Были времена, когда она истерично хихикала над Пи Джеем, если он делал что-нибудь глупое: удерживал какой-либо предмет на голове или щекотал её; порой она улыбалась и смотрела прямо на меня через объектив камеры.

Больше такого не случалось. Теперь она не обращала на меня внимания, когда я пыталась её фотографировать. До дочки стало как никогда трудно достучаться. Даже обнимались реже: только когда Айрис уставала и хотела спать. Если я пыталась заставить её посмотреть на меня, она или отворачивалась, или утыкалась в свои книжки. Я задумывалась, не потому ли Айрис так их любила, что книги предоставляли ей выход и открывали дверь в мир, где от неё ничего не требовали, и который она могла спокойно, без давления исследовать. Все казались такими довольными и покладистыми, когда у неё на коленях лежала книга, к тому же это давало ей возможность избежать зрительного контакта. Я уже и не помнила, когда она в последний раз хоть что-нибудь говорила или пыталась говорить.

Однажды ночью я нашла ответ. Дом погрузился в тишину, Айрис наконец-то заснула, и я приступила к своему ежевечернему ритуалу: забралась в кровать с мобильником Пи Джея – тут тебе и интернет, и мягкое одеяло. Я искала ответы, в душе подозревая, что Айрис серьёзно отличается от остальных детей.

В голове крутились постоянные вопросы и огорчения, побуждая меня пытаться найти зацепку. Около половины третьего утра я почувствовала себя беспомощной и одинокой. На одном родительском форуме я читала историю о ребёнке, удивительно похожем на Айрис. Пост был двухлетней давности. Я читала, перепрыгивая через посты других мамочек, пока не наткнулась на список характеристик, обозначенных красными флажками. Глаза наполнились слезами: почти все пункты из этого списка оказывались «моими». Наконец, с трудом различая что-либо сквозь пелену слёз, я дошла до слова «аутизм». Не совсем понимая его смысл, я тем не менее уже знала, что оно полностью изменит нашу жизнь. Страх и неуверенность вытеснили из моей головы будущее нашей дочери, каким я его видела до этого. Я тут же разбудила Пи Джея.

– Что случилось? – глядя на меня, спросил муж, положив руку мне на плечо. Мои глаза опухли от слёз и, вытерев их, я передала ему телефон. – Что там такое?

– Просто прочитай.

Читая, Пи Джей сидел в кровати, потом встал и принялся расхаживать по комнате.

– Но я даже не знаю, что это значит. Что такое аутизм?

– Я тоже не знала. То есть думала, что знаю, но мне пришлось посмотреть. – Я снова расплакалась. – На большинстве сайтов сказано, что это не лечится; это пожизненное состояние. Мы ничего не сможем сделать. Но должно же быть что-то. Хоть что-то.

– Послушай, мы ведь ещё не знаем наверняка. Мы можем ошибаться. Айрис просто отстаёт в некоторых областях.

– Посмотри на список. Это ответ, который мы пытаемся найти. Я уверена. Она не реагирует на своё имя, избегает зрительного контакта, не говорит и расстраивается из-за незначительных изменений. Она зацикливается, хлопает в ладоши, когда волнуется, расстраивается от звуков, играет одна, не интересуется другими. Это не «понарошку». Она гиперактивна, у неё проблемы со сном.

К моему облегчению Пи Джей не стал отмахиваться своим извечным позитивом. Он слушал меня и был крайне серьёзен.

– Верно, – кивнул он. – Я завтра же позвоню доктору. Попробуем показать её специалисту. Должен же найтись кто-то, кто сможет нам помочь.

Теперь всё то, что мы наблюдали в характере и поведении Айрис, стало понятнее. Я наконец-то заснула, уверенная: утром мы обязательно договоримся о приёме, чтобы Айрис поставили диагноз.

Купрос, акрил, январь 2014