Айриш-бой для сицилийца

– Правда? Чаще мне говорили, что мои глаза пугающе-темные, – Энди перехватил его руку и прижался к ней губами. – А твои, мне кажется, такие же зелёные, как те самые ирландские поля, про которые ты рассказывал. Когда-нибудь мы туда съездим.

– Обязательно съездим, – Тому было больно врать ему в глаза, но он расценивал это как несбыточные мечты. Его единственное утешение в грядущем ужасе.

– Я тебя люблю, – прошептал он Энди, целуя. – Сильнее всего на свете. Всегда помни об этом, – попросил он.

– И я тебя люблю, мой айриш бой, – в поцелуй ответил Энди.

А за поцелуями они и не заметили, как оказались в постели, обнаженными, сплетаясь телами, наслаждаясь близостью друг друга, по которой оба соскучились.

Том забыл обо всем на свете, по крайней мере старался сделать так, чтобы у них обоих не возникло лишних мыслей. Только близость, только удовольствие, разделенное на двоих, только страсть.

– Адриано… – стонал он, прижимаясь теснее, оплетая бедра Энди ногами, царапая плечи.

– Мой Томми… – вторил ему итальянец, поначалу двигаясь в нем плавно, но постепенно страсть все жарче разгоралась в них, кажется, они еще никогда не были настолько синхронны, настолько едины в своих движениях, своих стонах.

– Не останавливайся… – прошептал ему Том, двигая бедрами в одном с ним ритме. – Пожалуйста, еще… сильнее, – простонал он, зарываясь пальцами в черные, влажные от пота волосы.

Стоны, взлетающие под потолок, становились все громче, а поцелуи все короче. И, наконец, Энди ощутил, что жар, покалывающий все тело, начинает стекаться в одно место.

– Томми, я почти… – выдохнул он.

– Я тоже…– отозвался Том, приподнявшись на локте. Он набил себе приличную шишку на голове от ударов об изголовье, но ему было все равно. – Еще!

И Энди дал им обоим еще, именно столько, сколько нужно.

– Айриш бой… – простонал он, толкнувшись последний раз, и практически упал на Тома, тяжело дыша.

Том дышал как загнанная лошадь, ощущая, как внутри и между ними растекается горячая влага. Он был на грани, чтобы рассказать сейчас все, ведь не могло быть такого, чтобы они не придумали выход. Но одновременно он знал, на что способен клан Давид, и понимал, что в таком случае в следующий раз он будет обнимать мертвое тело Адриано. Он был готов пожертвовать всем, чтобы спасти его.

– Люблю тебя…– прошептал Том еще раз, зарываясь носом ему в шею, жадно дыша его запахом. Горло сдавило от слез, которые он сдерживал весь вечер, и ему удалось сделать это еще раз. – Обними меня и не отпускай, пожалуйста, – сипло попросил он.

– Ни за что, мой Томми, – Адриано крепко обнял его, буквально закутал в одеяло – весна выдалась прохладная, и в квартирах было не особенно тепло. – Спи и ни о чем не думай, – сам уже почти провалившись в сон, прошептал он.

К Тому сон не шел, поэтому он просто лежал, греясь в объятьях Энди, слушая его мирное дыхание, запоминая этот момент.

Том не мог избавиться от мыслей, что все это в последний раз. Последний ужин, последний секс, последний сон в теплых объятиях, и все это кончится навсегда. Он не решил, что делать дальше, в голову даже закрадывались мысли о том, что возможно самоубийство это выход. Так он избавится от пятна предательства на своей чести, и, по крайней мере, его не будут проклинать. Предатель, ирландец, погубивший итальянский клан, вот что о нем будут говорить. Тетушки возненавидят его. Все приближенные к семье будут охотиться на него до конца дней.

Утром, пока он варил кофе в кофеварке, подаренной Энди, он думал, что будет дальше, пока им в дверь не забарабанили. Том так испугался, что едва не ошпарился, сердце у него ушло в пятки, и он думал, что начались аресты.

Энди, тоже привыкнув оглядываться на каждый скрип, взял револьвер, встал за дверь и знаком показал Тому, чтобы тот, когда откроет дверь, готов был отпрыгнуть, да и вообще не высовывался.

Сглотнув, Том сделал вдох и потянулся к ручке, когда из-за двери раздался знакомый голос.

– Томас, открывай скорее! – потребовала Джованна. – У нас беда!

– Что случилось? – они открыли моментально, и увидели за порогом обеих теток, с корзиной в руках. Том даже забыл на миг о том, что официально ни Джорджия, ни Джованна не знают об отношениях с Адриано, но те никак не прокомментировали тот факт, что Адриано оказался здесь.

– Китти сбежала! – едва переступив порог, огорошили они.

Джорджия сунула в руки Тому письмо, а Джованна откинула платок с корзинки. В ней был малыш Тео, Том узнал его по глазам и ахнул.

– Сбежала, оставив ребёнка?

– Она пишет, что просит у всех прощения, но она выбрала свое счастье. И если ради него придется отказаться от ребенка, значит, так оно и будет, – ошарашено ответил Энди, пробежав глазами скорее записку, чем письмо.

– Я не верю, – Том покачал головой. – Китти бы ни за что не бросила сына.

– Мы ведь можем ее найти и образумить? – спросила Джорджия, поставив корзинку на стул. – Все решаемо, в конце концов…

– Но где её искать? – взгляд Тома метался от корзинки к лицам тетушек и Энди. – Выходит, она выбрала лорда? Ты знаешь, где он живёт? – спросил он Энди.