Айвазовский

В том же 1861 году в Санкт-Петербургской академии художеств состоялась встреча прославленного мариниста с молодым тогда, но уже довольно известным московским пейзажистом А. К. Саврасовым, уже не студентом, а преподавателем Училища живописи и ваяния, главой его пейзажного класса, которому суждено было стать родоначальником реалистического пейзажа в российской школе живописи. Алексей Саврасов прибыл в Северную столицу с ответственнейшим поручением — организовать транспортировку в Москву грандиозного полотна А. А. Иванова «Явление Христа народу». Московскому живописцу удалось встретиться со многими известными петербургскими художниками. Но в первую очередь он хотел увидеться с Айвазовским, который вновь приехал в Северную столицу из Феодосии. Эту встречу Саврасов с нетерпением ждал, был вдохновлён ею, запомнил на всю жизнь.

По завершении выставки маринист меняет свои планы и вместо зарубежной поездки возвращается в родной город, где продолжает строительство собственного дома, работает над живописными полотнами на заказ, о чём сообщает в письме А. П. Халибову, продолжая их дружеско-деловую переписку. Иван Константинович пишет, вновь сочетая армянский и русский языки, о своём согласии написать заказанные картины и о ходе постройки своего дома:

«5 августа 1861 г., Феодосия.

Многоуважаемый Артемий Павлович!

Получил я записку Ильи Васильевича Денисова, которую Вы мне прислали, и спешу ответить на его вопросы насчёт желаемых картин. Две картины такой величины напишу с удовольствием, они будут такой же величины, как картины г. Алфераки, которые находятся в Таганроге. Подобной величины я всегда продавал по 1500 руб. с., но так как две, то в таком случае я делаю разницу в цене, можно назначить за две 2500 р. с., а рама каждая будет стоить в Петербурге 60 р., следовательно, ему обойдётся в 2600 р.

Я Вас прошу покорнейше сообщить поскорее ему мой ответ, да и прилагаю при сем к нему письмецо, ежели найдёте, кстати, то отправьте при Вашем письме. Как только получу ответ, т. е. согласие, то примусь за них и надеюсь в октябре отправить к нему... (Далее следует текст на армянском языке. — Е. С.).

Я начал свою постройку и идёт довольно скоро, но очень боюсь, что Цейтлинг не доставит мне в эти два месяца, как обещал, 10 000 камней, потому что его прижали по подряду для казённой постройки. Я прошу Вас покорнейше принудить его, ибо в случае недостатка материалов 20 человек рабочих останутся без дела и много я потеряю.

Я бы просил Вас по приезде остановиться у нас, но когда я об этом говорил брату Гавриилу, то он немного как бы обиделся, поэтому не хочу мешать, а по-прежнему у них будем видеться.

Как только узнаю о деле г. Хатранова, то сообщу Вам по телеграфу.

Душевно уважающий Вас и преданный Вам

И. Айвазовский»[229].

Иван Константинович по-прежнему находился в зените славы, в расцвете творческих сил. И потому закономерно, что в октябре 1861 года состоялось ещё одно важное и памятное событие — его официальный приём императором Александром II в Ялте. Об этом Иван Константинович писал довольно лаконично и сдержанно: «На днях я возвратился из Ялты. Государь и Императрица были чрезвычайно милостивы ко мне, был я приглашён к обеду, получил драгоценный подарок и несколько заказов»[230]. Чтобы предстать перед самодержцем, художнику пришлось нарушить свои планы: он направлялся из Крыма на Кавказ, но остановка в Ялте привела к тому, что в 1861 году он уже не смог приехать в Тифлис. Вернувшись в Феодосию, Айвазовский погрузился в семейные и бытовые хлопоты, в первую очередь был озабочен строительством своего дома, чему придавал особое значение, а потому вникал в мельчайшие детали, что требовало немало времени и сил. По-прежнему близко общаясь с Халибовым, Иван Константинович сообщал ему о текущие делах, обсуждал и продвижение строительных работ:

«17 октября 1861 г., Феодосия.

Многоуважаемый Артемий Павлович!

<...> Благодарю Вас за железо 20 пудов. На днях мой дом начнут крыть. Был несколько раз на Вашем строении, там в настоящее время заняты наружной лестницей, а внутреннюю лестницу ещё не начали. Наш архитектор Саркис усердно посещает, хотя не каждый день, да и не нужно теперь так часто...

Вардапет[231] и все наши родные здоровы, и мы все ждём Вас, согласно обещанию Вашему, в начале ноября.

У меня в доме всё по-прежнему, мало утешительного. Слава богу, что дети здоровы.

Прошу передать мой усердный поклон Егору Павловичу Хатранову, Аладжалову и зятю Вашему.

Душевно уважающий Вас и преданный искренно

Ваш И. Айвазовский»[232].