Айвазовский

«24 декабря 1869 г.

Профессор Айвазовский просит разрешения сделать выставку его картин, изображающих виды Кавказа и Крыма, в залах Императорской Академии художеств с платою за вход два дня в неделю по рублю, а в остальные по 25 коп.

Вышеозначенный сбор предназначается на построение памятника генералу Котляревскому.

Благоугодно ли будет Вашему Императорскому Высочеству изъявить соизволение на просьбу профессора Айвазовского?

Конференц-секретарь Исеев»[251].

Маринисту было дано высочайшее разрешение, и в декабре 1869 года его выставка открылась в залах Академии художеств, а уже в следующем году — в Москве. В частности, узнаём об этом из письма И. К. Айвазовского П. М. Третьякову. Итак, 15 января 1870 года Иван Константинович сообщал:

«Милостивый государь Павел Михайлович!

Виноват я перед Вами, что не отвечал на первое письмо Ваше, между тем сейчас получил другое и вот спешу, не откладывая, отвечать.

Картина „Каранай“ взята Государем Императором в числе трех. Цена каждой 2000 руб., только самая большая 3500. Ежели эти, т. е. остальные двенадцать [нрзб] картин остаются в России, то вся коллекция будет выставлена в Москве, ежели же все остальные не будут вместе куплены, то их отправляю за границу и в таком случае не успею показать в Москве. Что же касается до обещанной мною Вам картины, то я непременно отделю Вам одну из небольших выставленных и отдаю так, оставляя и прежнюю Вам (в придачу прежней). Ежели я в начале марта приеду в Москву, то привезу с собою. Ежели же поеду за границу, то пришлю перед выездом. Я их ранее 10 февраля не могу взять с выставки. В Москве я, вероятно, остановлюсь у почтенного Василия Никитича Рукавишникова или у сенатора А. И. Казначеева, впрочем, по приезде туда я сам побываю у Вас.

Прошу извинить, что я в свое время не отвечал на любезное Ваше письмо. Я помню, что во время моего путешествия я получил одно на Кавказе.

С искренним уважением и преданностью к Вам

И. Айвазовский»[252].

В том же 1870 году отмечалось пятидесятилетие открытия Антарктиды, и художник, повинуясь своему яркому воображению, словно совершил новое путешествие: мысленно перенесясь из жаркой пустыни в земли нетающих льдов, он написал картину «Ледяные горы». В ответ на создание этого произведения маринист получил официальное письмо, в котором, в частности, говорилось: «Русское Географическое общество давно признало Вас [Иван Константинович] выдающимся географическим деятелем, первым русским самобытным художником того моря, которое в русских летописях носит название „Русского“»[253].