Айвазовский

«Когда я писал виды морских сражений, мне давали всевозможные пособия от Адмиралтейства: чертежи кораблей, рисунки, оснастка судов, вооружение и т. д. Для предоставления мне возможности видеть полет ядра рикошетом по водной поверхности, при мне в Кронштадте [были] произведены несколько выстрелов боевыми зарядами. Для ближайшего ознакомления с движениями военных кораблей во время морских сражений я присутствовал на морских маневрах в Финском заливе»[150].

Участвуя в военных маневрах у кавказских берегов, он много общался с российскими флотоводцами, что положило начало их многолетней дружбе. Его обязанность при этом состояла в написании видов портов России и приморских городов, как некогда то же поручение давалось императором ославившему себя интригами Таннеру. Так, своим искусством Айвазовский вновь был призван служить Отечеству, воспевать его в живописи. Иван Константинович увлеченно работал над столь важным заказом, писал и писал полотна. Их монументальный формат, тщательность проработки деталей, свойственная манере художника, обусловили недостаток времени, и художник вновь обратился с просьбой к руководству Академии отвести ему дополнительное время пребывания в Крыму для завершения картин и получил согласие президента Оленина, своего покровителя, который, бесспорно, мог гордиться достижениями своего протеже. Президент Академии направил маринисту «Сообщение президента Академии художеств И. К. Айвазовскому о продлении срока его пребывания в Крыму для зарисовок черноморских портов»:

«7 января 1845 г.

На просьбу Вашу ко мне относительно разрешения пробыть Вам в Феодосии до мая месяца сего года для составления видов Черноморских портов сим даю знать, что так как со стороны Морского министерства разрешено уже Вам остаться в Крыму до мая месяца сего года для означенных деяний, то и с моей стороны нет к тому никаких препятствий и что г. Начальником главного морского штаба по сношению моему предписано г. г. командирам Черноморских портов, в чем будет нужно, оказывать Вам зависящее содействие при снятии видов.

Президент»[151].

Очень немногие из отечественных пейзажистов удостаивались настолько частых заказов Императорского дома, подобных почестей и немалой ответственности, с ними связанной. Всё это, бесспорно, было заслужено Айвазовским благодаря не только его уникальному дару, образованности, но и в не меньшей степени такту, умению выбрать верную линию поведения. Он научился находить общий язык с самыми разными людьми, которые придерживались самых разных взглядов и принадлежали к различной социальной среде. Именно таким, молодым и уверенным в себе, утонченным и словно созерцающим образы своих еще не созданных картин, с легкой полуулыбкой все понимающего интеллектуала изображен Иван Айвазовский на портрете кисти А. В. Тыранова. Да и поза мариниста на портрете не менее важна для выражения замысла: он словно на минуту откинулся на спинку стула, прервав работу над полотном.

Необходимой уверенности в себе молодому художнику не могли не добавить высокие оценки его произведений, которые давали и высокопоставленные особы, и широкие круги зрителей, и живописцы-профессионалы. Таков, например, отзыв А. И. Иванова[152] в письме одному из покровителей мариниста А. Р. Томилову: