Айвз и Мэллоун

«Крик баньши – загадочная смерть нового владельца поместья Хоулстоун».

«Рассказ рыбака о встрече с роан».

«Фотографическая карточка, запечатлевшая цветочных фей».

Кричащие заголовки.

«…у нее был коровий хвост!»

«…из-под юбки выглядывали козьи ноги…»

«…он стучал и стучал в шахте целый день, а потом…»

«Они утащили моего ребенка, а взамен оставили полено, пожалуйста, кто-нибудь…»

Я равнодушно скользил взглядом по строчкам разложенных передо мной газет. От «Времени Ноднола» и «Ежедневных новостей» до «Вестника Восточного Сэссекса» и «Медар Экспресс». В каждом выпуске пресса писала о встречах с феями – от южной оконечности Королевства до северной, от восточной до западной; день, когда журналисты не возвращались к этой теме, становился редким исключением.

Лавина этих сообщений нарастала со дня, когда мы, обессиленные и измученные, вырвались из заснеженного леса близ городка, что превратился в тень без жителей. Я сдвинул ворох газет на край стола, и одна из них упала на пол, раскрывшись на полосе с объявлениями и рекламой. Между «чудесными пилюлями доктора Викера» и «лучшим в мире кремом профессора Свон» красовалось «БОРЬБА С ВРЕДИТЕЛЯМИ», а ниже шрифтом поменьше – «с крылышками и без».

Я скривился. Иногда вместо «вредителей» писали «насекомые», иногда – «особые проблемы»; кто-то покупал информацию о встречах с волшебными существами, а кто-то продавал «редкие компоненты и ресурсы для особенных нужд». Дело миссис Силкинг из Рябинового дома разрослось и расцвело пышным цветом. Феи – их руки, ноги и головы, крылышки и пыльца, скелеты и внутренние органы – стали объектом охоты и торговли. Волна интереса к «фольклору», к «старому доброму прошлому», к легендам захлестнула Королевство. Если бы кто-то рассказал мне о подобном два года назад, я бы рассмеялся ему в лицо, а потом сожалел, что истории не стать правдой.

Глупец.

Но у любителей собирать истории о фэйри и феях были и противники. Они писали опровержения, разоблачения и обидные эпиграммы, рисовали карикатуры; некоторые споры в газетах и журналах выливались в живые драки. Свидетелем подобной мне довелось стать в прошлый визит в Ноднол. Стоял ветреный, холодный март, но в Клубе Лордов царило золотистое тепло. Я обедал в компании Патрика Макрайзена и Уильяма Рокстоуна, их негромкая беседа мягко лилась, и вдруг ее прервал крик с улицы. Следом донесся грохот, к первому кричавшему присоединился второй, а дальше засвистел патрульный. И все это прямо у крыльца самого респектабельного клуба не то что города – страны!

– Опять, – устало поморщился Уильям, – уже третья стычка любителей фольклора и тех, кто считает волшебную эпоху в нашей истории выдумкой…

Я посмотрел в окно. Человека в потрепанном сером пальто уже уводили под руки двое полицейских. Его шляпа валялась в грязи, противник брезгливо отряхивался, а две кареты, что столкнулись посреди улицы, пытались разъехаться.

– Разве не выгодно нам, чтобы правда стала явной? – произнес я.

Тогда я не понял внимательных, настороженных взглядов моих собеседников. Теперь же их опасения стали понятны: Клуб знал о книгах, что я ищу, Клуб знал о фэйри в моем окружении, Клуб знал о пропавшем городе… А значит, об этом знала и Тайная Служба Ее Королевского Величества.

Я посмотрел на лежащий передо мной конверт. Его доставили утром вместе с остальной почтой и газетами. Плотную желтоватую бумагу скрепляла узнаваемая печать: вписанная в круг звезда с восемнадцатью лучами, которую венчал терновый венец, а по центру располагался крест. Эмблема Тайной Службы. Я коснулся темно-красного сургуча. Ничего хорошего подобное письмо сулить не могло, и открыть его следовало немедленно, но я колебался, тянул время. Хотелось, чтобы в этот момент рядом была Эбигейл.

Я дернул уголком губ. Она провела со мной всю зиму – невыносимо долгую, тяжелую, но при этом полную жизни: рыжего пламени камина, и мягких огоньков свечей, и звездных ночей, и солнечных дней, и запаха булочек миссис Кук, и тишины библиотеки, и свиста коньков, рассекающих лед на озере.

В ту ночь, когда Эбигейл помогла мисс Шоу утащить демоницу в Бездну, мы практически лишились сил. Никто из нас – даже малыш Майрон – не мог обратиться к волшебству в крови, Эбигейл едва не выжгла его, поэтому выбираться из леса пришлось самостоятельно. Еле держась на ногах от холода, мы не могли ни призвать Третью Дорогу, ни согреться, и, когда между стволов наконец показался просвет, я уже и не надеялся выйти из леса живым. Повезло, что кучер утреннего почтового дилижанса согласился довезти нас до ближайшего населенного пункта – крохотной деревеньки, где все же нашелся постоялый двор. Там мы и провели всю следующую неделю, перед тем как отправиться в Мэллоуншир.