Академический обмен

На тропе впереди светилось что-то большое. Ну как большое – явно больше, чем следы пескухи. Мне пришлось прищуриться и задействовать свои магические чувства, чтобы удостовериться – светилась некротика. Что же так напугало Венди? Призрачной лошади некротика не только неопасна, это любимое лакомство! Однако кобыла подо мной ходила ходуном, порываясь то ли удрать, то ли скинуть меня и удрать. Я спешилась и позволила ей отбежать – надо будет, снова призову.

Проблема со свечением некротики в том, что она ничего не освещает. Я предполагала, что стою в лесу, и под юбкой моих ног касалась трава, однако всё, кроме следов и странного комка впереди, оставалось кромешно-чёрным. Пришлось перейти на ночное зрение. И вот тут стало интересно.

Я ожидала, что тропа из некротики приведёт меня к какому-то дому или хоть охотничьей избушке, в которой неизвестный злопыхатель создал свою управляемую нечисть, однако сейчас я стояла посреди леса, и никаких признаков жилья вокруг не проявлялось. В траве передо мной сидела… маленькая комнатная собачонка, такая пушистая, что почти идеально круглая. Вот потому я и не могла её рассмотреть сквозь свечение некротики – я приняла её собственную форму за какой-то сгусток энергии.

В первый момент мне даже захотелось посюсюкать, настолько умильной оказалась тварюшка. Но тот момент длился недолго: я вспомнила, что передо мной пескуха, раздающая направо и налево смертельные проклятия. Стоп.

Фэнни видел огромную псину размером с телёнка. То, что сидело передо мной, поместилось бы в мой несессер! Конечно, его благородие сильно испугался, но не настолько же…

«Кларенс, – позвала я мысленно. – Вы спрашивали женщин, как выглядел гримм?»

Кларенс молчал несколько секунд – вероятно, листал блокнот.

«Чёрная собака, над которой поднимается чёрный дым.»

«А размер собаки?» – уточнила я.

По ментальному коридору просочился душок стыда. Эге, кто-то заболтался с природником. Впрочем, я сама хороша, так залипла в воспоминаниях, что чуть не въехала в пескуху. Да что там, я умудрилась не обратить внимание на расстояние между следами!

Тварь меж тем не проявляла никакой агрессии. Просто сидела и рассматривала меня глазами-бусинками, наклоняя голову то так, то этак.

«Сейчас спрошу!» – засуетился Кларенс.

И тут мне пришла в голову нехорошая мысль. Не к месту я вспомнила тот пожар, ох не к месту…

Что если женщины видели пескуху, но сам помещик видел именно гримма? Это бы объяснило, почему их покусали, а его нет. И если Маккорн правильно определил, что через укус на женщин наложили проклятие, которое должно было их убить посредством несчастного случая, то и отец семейства в этом несчастном случае мог пострадать. Вполне резонно предположить, что ему явился гримм предупредить о грозящей ему участи. Гриммы не то чтобы хорошо изучены; даже провидцы не могут сказать, почему кому-то они являются, а кому-то нет. Возможно, явиться проклятым женщинам он не мог, а может, дело было в том, что помещик бы пал случайной, побочной жертвой проклятия.

«Маленькую, – заговорил в голове Кларенс. – Они обе видели маленькую, но очень злую и страшную собаку.»

Я щёлкнула пальцами обеих рук. Попала! Ну что же, значит, всё просто. Проклятие Маккорн снял, пескуху я нашла, осталось её изловить, а потом уж я как-нибудь выясню, кто её прислал. Ну или сдам на ближайшую станцию мракконтроля, пусть сами выясняют.

Я склонилась к собачонке.

– Кис-кис-кис… или там, Шарик? Тузик?

Эх, жалко я клички не знаю, кличкой её можно было бы связать, и ей пришлось бы меня слушаться. Ну, попробуем так. Я выдавила на пальцы немного некротики и выставила руку вперёд. Это, конечно, не призрак, но авось от гостинца не откажется?

Собачонка тявкнула, крутанулась на месте и потрусила прочь.

– Э! Шавка, куда тебя хтоническая матерь понесла?! Иди сюда, я тебе некротики дам!

Собачонка развернулась и снова тявкнула, прошла несколько шажочков назад, а потом снова устремилась в лес. Я, конечно, небольшой знаток собак… хотя кого я обманываю? У родителей вечно какие-то приблудные дворняги в ногах путались. Так вот, если я хоть что-нибудь понимала, пескуха звала меня за собой. Оставался вопрос: идти или нет?

С одной стороны, пескуха – мстительный дух, который может думать только о том, как истребить врагов своего создателя и как наказать самого создателя за предательство. Напоминаю, пескуху можно сделать только из любимой собаки, которая тебе верна, и для этого её надо замучить до смерти. Но навредить создателю она н может. С другой стороны, эта пескуха на меня не нападала и вообще вела себя очень вежливо. Да и не враг я её создателю, я даже не знаю, кто это, а он понятия не имеет о моём существовании. Пескухи не такие умные, чтобы самостоятельно решать, кто враг, а кто нет, их науськивают на определённых людей. С третьей стороны – да чем мне вообще опасна эта собачонка? Мой щит она не прокусит, да и проклятие её мне не страшно.