Академия «Белое пламя»

Перемещение прошло спокойно. Этайн была рада видеть ставшие уже почти родными серые стены академии. Сегодня у них был официальный выходной, а потому почти все расползались по замку по своим делам.

Они с Дахут дошли до студенческой башни. И чем ближе был четвёртый этаж, тем больше нервничала Этайн. Они медленно поднимались по крутой лестнице.

– Осталась пара месяцев – и каникулы, – вздохнула Дахут. – Думаю, послать сначала письмо домой или сразу заявиться на порог с профессором под руку. Ты вернешься к себе? – Но Этайн не ответила, глядя себе под ноги и отсчитывая ступеньки. – Лисс? Ты меня слушаешь?

– Что? – Они наконец добрались до её этажа. – Прости, я…

Дахут с тяжелым вздохом полезла за пазуху, доставая оттуда немного примятый свиток.

– Придёшь потом ко мне? Я буду ждать новостей.

– Конечно. – Лисс сжала в пальцах плотную бумагу. – Надо же мне где-то прятаться от гнева Сфорцы.

Дахут обняла подругу на прощание и пошла к себе. Этайн подождала, пока шаги эльфийки стихнут, и только потом двинулась к двери Тео.

Набраться решимости, чтобы постучаться, стоило многих усилий. Теперь ей казалось, что гончая на гербе скалится совсем уж недружелюбно. Этайн долго рассматривала рисунок, а потом тряхнула головой. Что она, в самом деле, как маленькая. И решительно постучала.

За дверью было тихо. Этайн постучала снова громче, но было ясно, что хозяин комнаты не здесь. Лисс заколебалась. Пойти искать Тео по всему замку? Глупо. Уйти к себе? Почему-то ей казалось, что по дороге она растеряет всю решимость. Был, правда, ещё один вариант.

Этайн вздёрнула рукав, там, где прятался чернильный рисунок гончей. Она так и не решилась стереть его. Прикосновение к печати стало её пагубной привычкой в минуты одиночества и особенного отчаяния. Быть может, не зря она не стала стирать это маленькое напоминание о своём счастье?

Лисс вздохнула. Ничего страшного, дождётся Тео в его комнате. Полистает пока какую-нибудь книгу из тех, что в изобилии теснятся на его столе.

Чародейка коснулась ладонью двери, печать мигнула, признавая, и дверь отворилась. Но едва Этайн сделала шаг за порог, как её чуть не сшибло с ног огромным потоком силы. Точно такой же силы, как в пещере-гробнице, где покоятся драконьи кости.

В комнате было тихо и пусто. Пасмурный день едва придавал окружающей обстановке красок. Тео нигде не было. Этайн медленно закрыла за собой дверь, стараясь дышать ровно. Сделала пару неуверенных шагов.

Она догадывалась об источнике этой сногсшибательной в прямом смысле энергии. Но не могла до конца поверить. Нужно было убедиться на собственном опыте.

В таких потоках энергии было сложно ориентироваться: будто бы стоишь на горной вершине, а до тебя пытаются докричаться сквозь бушующий ветер. И всё же Этайн с первого раза выбрала правильное направление. Как детская игра «горячо-холодно». И она безошибочно угадала, где «горячо».

Чародейка распахнула платяной шкаф. В её комнате стоял такой же, там хранился весь её немудрёный гардероб. В шкафу Тео было пусто. Только на дне его стояло «Сердце дракона».

Артефакт выглядел совсем не так, как его запомнила Этайн. Он был будто бы закован в подобие клетки. Как будто кто-то схватил «Сердце» множеством железных щупалец. Голубоватое сияние едва пробивалось сквозь щели. По всей видимости, этот футляр и сдерживал энергию артефакта. Иначе Этайн не удалось бы подойти так близко.

Лисс с силой захлопнула дверцу.

Тео и есть тот самый шпион. Предатель.

Стало горько, во рту появился неприятный привкус желчи. Он так умело врал ей, хотя у неё были подозрения! Взять хотя бы эту аферу с письмом Томмани. Да и эти постоянные отлучки в столицу. Не мог ли Сфорца, прикрываясь болезнью отца, отчитываться кому-то? И «Сердце». Этайн схватилась за голову. Это она сама рассказала Тео про то, как прокрасться мимо Кошки Палуги, как добраться до сердца! Она не смогла преодолеть естественный щит, но Тео гораздо сильнее, он нашёл способ не только дойти, но и заковать артефакт.

Все факты были налицо. И всё же. Глупое сердце ныло, не хотело верить в то, что Тео, её Тео, каким бы заносчивым и упрямым он ни был, предатель. Со всей его кичливостью и верностью роду, фамилии, стране.

Чему ты веришь: своему сердцу или своим глазам?

Этайн крепко зажмурилась. Кетцер в замке, ещё не должен был уехать. Должна ли она… предать?

Лисс разозлилась на саму себя, даже ногой топнула. Сфорца весь год обводил её вокруг пальца, врал в лицо, не говоря уже о том, что заставил поверить в их общее счастье, и так же быстро растоптал все её чувства. Это не предательство. Это и есть верность, о которой им тут твердят с пеной у рта. Нельзя, чтобы столь могущественный артефакт оказался в чужих руках.

Этайн бросила взгляд на шкаф. Тащить «Сердце» через весь замок глупо. Но ничего, теперь ни Сфорца, ни его добыча никуда не денутся. Кетцер – величайший маг в истории, он достанет предателя из-под земли.